Форум » Молодогвардейцы » Георгий Соловьев » Ответить
Георгий Соловьев
DmitryScherbinin: Из фонда Московской школы N312 Соловьев Георгий Матвеевич в Краснодон попал в период оккупации, в конце августа 1942 года. Был в окружении, бежал, больной, измученный без документов пришел к нам Мы хорошо знали этого человека и раньше. Осенью 1941 года их воинская часть стоявшая в Краснодоне была расквартирована на нашей улице. Соловьев жил рядом у соседей, но часто приходил к своим ребятам, жившим в нашем доме. Тогда для меня это был просто веселый, умный, красивый парень (Мне было 19 лет) Как брата, родственника, мы приютили Жору и в период оккупации. Вскоре он устраивается в механические мастерские, которыми руково¬дили Ф.П.Лютиков и Н.П.Бараков. Работал кузнецом, делал санки, вилки и всякую мелочь. 8-го января 1943 года, в 2 часа ночи он был арестован. Двое полицейских ворвались в дом, двое охраняли вход со двора. Раздался выстрел и его увели навсегда. Очень страшной для всех нас была та ночь и все последующие дни до освобождения Краснодона. Зверским пыткам враги подвергли Георгия Матвеевича. Три дня с невесткой мы ходили искали тело. Опознали его по одежде среди извлеченных из ствола шахты N5. Тело Соловьева было разорвано на две части. Одну мы нашли в первом отсеке бани, другую во втором. Глаза и зубы были выбиты. Была зима, нестерпимый мороз, душераздирающие стоны и крики, рыдание матерей и близких - этого никогда не забыть и не простить. Елена Ивановна Тарасова 18/III-1983 г.
Ответов - 12
Игорь: Мне очень неудобно об этом писать, но как можно было опознать вторую половину тела?
DmitryScherbinin: Ну... по одежде, например... Были надеты знакомые брюки. Почему бы и нет?
DmitryScherbinin: г. Москва, музей «Молодая гвардия» школы N312. Уважаемые товарищи! По Вашей просьбе я сообщаю некоторые сведения о нашей семье и о брате Георгии Матвеевиче Соловьёве – участнике Краснодонского подполья. Семья у нас была большая: отец, Матвей Андреевич, мать, Мария Александровна, и девять детей: - шесть братьев и три сестры: Ольга 1908 года рождения, Илья – 1909, Алексей – 1911, Константин – 1915, Георгий – 1918, Надежда – 1921, Анна – 1924, Александр – 1925, Борис – 1928. Все мы уроженцы посёлка Лисий-Нос под Ленинградом. Родители переехали туда в 1907 или 1908 году, купили домик. Впоследствии отец кое-что подстроил сам: сарай, баню и пр. Он был плотником, поэтому все умел делать своими руками. Работал по специальности на стройке. Мать была домохозяйкой. Насколько я её помню, она всегда была в работе: одеть, накормить такую семью было нелегко, приходилось изворачиваться, чтобы хватало небольшого отцовского заработка. Обрабатывала участок земли у дома, держала живность. Сызмальства приучала к труду и нас. Прожили мы тяжёлую жизнь, не было детства и юности. Росли как и все дети того времени, со своими трудностями и нуждой. Старшие братья и сестры, подрастая, шли работать, чтобы помочь семье. В 1932 году от кровоизлияния в мозг умер отец. Все заботы о семье легли на плечи матери. Шестерых детей, старшему из которых Константину – было 17 лет, а самому младшему Борису – 4 года, нужно было ещё ставить на ноги, доводить до ума. Все мы учились в местной поселковой школе. Георгий, или как мы называли его дома Жорж, Жоржик, после окончания школы, пошёл работать на завод слесарем. Ездил в Ленинград, но не знаю, что это за предприятие. Помню только, что в нашем доме долго, до самой маминой смерти, на стене висела большая фотография, на которой Георгий снят со своими товарищами по работе. К сожалению, этот снимок не сохранился. Георгий был весёлым, общительным парнем. Умел дружить с ребятами, за что его очень уважали. Если, случалось, нужно кого-то защитить, он не раздумывал: раз друг в беде, надо выручать. Друзей всегда было много, а сейчас никого нет: одни погибли в годы Великой Отечественной войны, другие разъехались. Жора был плотный, коренастый, крепкого телосложения. Занимался спортом-штангой, лыжами. А летом пропадал на Финском заливе. Плавал превосходно. Любил одеваться, да только было не с чего. Помню, носил он брюки-клеш, модные в те времена, да шеввотовый костюм. Всегда все сам нагладит, почистит. И не новое, а все на нём как с иголочки: чистое, аккуратное. Идет, бывало гулять, где молодёжь собирается, а мы его провожали радостным взглядом. Он очень хотел научиться выбивать чечетку. Его товарищ, не помню сейчас имени, мастерски это делал и брата много учил. Получалось уже неплохо, а ему все хотелось лучше. Наша семья любила Жору, с ним всегда было легко, весело. Матери помогал по хозяйству: посмотрит за скотиной, накосит сена. Мы младшие, его слушали. 1 ноября 1939 года его призвали на действительную службу. Место нахождения его нам не было известно, а из справки воинской части мы знали, что служил в 16 ремонтно-восстановительном батальоне. Писем от него не сохранилось. Перед самым началом войны писал, что скоро заканчивается срок службы, сетовал, как будет расставаться с друзьями, которых много там. Сообщал, что занимается спортом, участвует в художественной самодеятельности. И вдруг война. Двое из нашей семьи – Константин и Георгий – уже служили в армии, а ещё пятеро ушли на фронт: Илья, Алексей, Александр, Надежда и я. Мама осталась с внучкой Галей, дочерью Надежды, и 12-летним сыном Борисом. Они перенесли все тяготы блокады. Мама пошла работать. Устроилась в какую-то организацию или отдел по ремонту и эксплуатацию дорог (точного названия не знаю). Работала по месту жительства. В обязанности входило: расчищать от снега дороги, летом содержать в порядке обочины. Скромный труд нашей мамы был отмечен правительственной наградой – медалью «За оборону Ленинграда». У нас, её детей, есть свои ордена и медали, полученные за участие в Великой Отечественной войне. Но самой дорогой для нас является её награда, даже единственная. Как рабочая, мама получала карточки на всех живущих с ней членов семьи. Конечно, норма в блокадном городе была скудной. С июня 1942 года я служила радисткой в 26 отдельном Краснознамённом полку связи, дислоцировавшимся в Ленинграде. И хотя мы с мамой находились в одном городе, очень редко виделись. Как-то она меня разыскала в части. Я очень обрадовалась встрече, но и огорчилась, увидев её похудевшей, уставшей. Я расспрашивала о доме, о том, нет ли весточек с фронта от всех наших. Затем собрала все, что осталось от моего пайка и чем поделились девушки-однополчанки, и отдала ей для детишек. В годы войны на мамину долю выпало много горя. В 1942 году пришла похоронка на Илью, погибшего под Ленинградом. А в блокадном городе умерла от голода самая старшая дочь Ольга, оставив двух малолетних детей. Спустя два года мать получила ещё два извещения – о гибели Надежды в Прибалтике и Александра под Ленинградом. А о Жоре мы ничего не знали с самого начала войны. Очень тревожились. Потом блокада, письма шли с большим опозданием и очень редко. Но мы все надеялись, что объявится, напишет. Долго искали и после войны, писали запросы в военные архивы. Хотели знать, где и как погиб наш брат. Из архива Министерства обороны СССР в разные годы прислали два извещения о том, что он пропал без вести. Но в первом указан 1942 год, во втором – 1944. С болью в сердце переживали мы тяжёлую безвестную судьбу. И только в 1985 году мы узнали, что он был участником подполья в Краснодоне, погиб смертью храбрых и тело его покоится в братской могиле героев «Молодой гвардии». Мама умерла в 1967 году. Все военные и послевоенные годы она безвыездно жила в посёлке Лисий-Нос. Очень жаль, что она так и не узнала, как сложилась военная судьба её сына Георгия, как он боролся с фашистами, хотя всегда была уверена в его смелости, отваге, преданности Родине. В отцовском доме в посёлке, который вошёл в черту г. Ленинграда, живёт наш младший брат, инвалид труда I группы по болезни – Борис Матвеевич Соловьёв. Анна Матвеевна Чудина, сестра участника Краснодонского партийно-комсомольского подполья «Молодая гвардия» Георгий Матвеевича Соловьёва.
Игорь: Ещё один молодогвардеец! Как там вообще 26 фашистов выжили?
Люба Шерстюк: Игорь, думаю, те фашисты в землянках ховались! (шутка)
Игорь: Люба, слово ХОВАЛИСЬ из украинского лексикона. Подозреваю, что в некотором роде мы этнические земляки. Но это в качестве шутки. А если серьёёзно, то затронутая тема военнопленного лейтенанта Соловьёва заставляет задуматься над очередным плохообьяснимым фактом. Например мы сегодня точно знаем, что все коммунисты и комсомольцы обязаны были ежедневно отмечаться в полиции. Эта система абсолютно исклчала проживание чужого человека в городе и тем более его трудоустройство. Выводы может делать каждый самостоятельно. Ну а что больше всего воодушевляет, так это то, что в моём городе практически аналогично повторилась история современных Ромэо и Джульетты. Я имею ввиду Лиду Андросову и Колю Сумского. Вот о чём я бы в первую очередь начал бы рассказывать молодым людям на экскурсии в музее, чтобы исключить казёнщину в рассказе о трагедии краснодонской молодёжи. Немного не в тему, но сейчас нахожусь под новыми эмоциями после очередного прочтения дневника Лиды.
юляша: Игорь,извените,но не могу найти дневни Лиды на сайте.Подскажите пожалуйста-где смотреть.Спасибо
Игорь: Не знаю насколько будет разборчиво видно, но на этой современной карте смотрите посёлок Краснодон слева от основного Краснодона на этой современной карте
Люба Шерстюк: Игорь, прекрасно видно! А як же ж! Мы с Вами точно этнические земляки! Мой папа родом с-под Винницы.
Галина: Игорь пишет: ...слово ХОВАЛИСЬ из украинского лексикона. Подозреваю, что в некотором роде мы этнические земляки.... Как приятно общаться с этническими земляками. У нас тоже часто употребляется это слово. Игорь, а Первомайка далеко от Краснодона или сейчас это уже пригород?
Игорь: Сейчас это один город. Границы между посёлками стёрты уже в 60-х годах.
Игорь: Здесь фотографии немного лучшего качества: Талуев Соловьёв Румянцев Ткачёв
полная версия страницы