Форум » Герои Великой Отечественной войны » Имант СУДМАЛИС » Ответить
Имант СУДМАЛИС
DmitryScherbinin: Имант СУДМАЛИС (из сборника "Правофланговые комсомола" ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ Выпуск 7 (626) «Молодая гвардия» Москва 1982) Есть люди, биографии которых наиболее тесно переплетены с крутыми поворотами в исторических судьбах отчего края. Люди, чьи подвиги еще при их жизни называют легендарными. Таким человеком, такой живой легендой был любимец и национальный герой латышского народа, прославленный комсомольский вожак Имант Судмалис, посмертно удостоенный высшего отличия нашей Родины - звания Героя Советского Союза. Был легендой живой, по праву стал легендой бессмертной. Известно, что ценность человеческой жизни измеряется не прожитыми годами, а свершенными делами. Вступив в нелегальную комсомольскую организацию шестнадцатилетним пареньком, Имант сделал тогда выбор на всю жизнь, испытанную затем отважным коммунистическим подпольем и яростным огнем военных пожарищ. Везде и всегда его отличали глубокая убежденность в правоте избранного пути, железная воля, личное мужество, повседневная готовность жертвовать собой, если того требуют особые обстоятельства. Он родился 18 марта 1916 года в небольшом городке Цесисе, когда значительную территорию Латвии оккупировали кайзеровские войска. В 1920 году семья Судмалисов переселилась в приморский город Лиепаю. Там то и дело вспыхивали забастовки докеров, моряков, металлургов, проходили массовые демонстрации, из рук в руки передавались тайно отпечатанные листовки, призывавшие к борьбе с ненавистной диктатурой националистической буржуазии, с помощью иностранных интервентов потопившей в крови завоеванную трудовым народом Латвии Советскую власть. Теперь только можно догадываться, как в руки школьника Иманта Судмалиса попала листовка, датированная июнем 1905 года. В ней, приветствуя броненосец «Потемкин» - первый крупный военный корабль, перешедший на сторону революции, - Лиепайский комитет Латышской социал-демократической рабочей партии провозглашал: «Честь и слава товарищам, с оружием в руках продолжающим борьбу за свободу!» Позже Иманту станет известно - как только весть о восстании потемкинцев долетела с берегов Черного моря к Балтийскому, в поддержку отважного экипажа дружно выступили матросы Лиепайского военного порта. С помощью рабочих города они захватили местный арсенал, подняв над ним Красное знамя. С тех пор враги революции с ненавистью, а ее защитники с гордостью и любовью стали называть мятежный город Красной Лиепаей (Либавой). Революционной славой Лиепаи очень рано стал гордиться Имант, которого жизнь подвергала все новым и новым тяжким испытаниям. Ему едва минуло 12 лет, как умерла мать. Вместе с младшим братом Видевудом его стала «воспитывать» сестра отца, владелица пансионата. Однако подлинную школу жизни он проходил у портовых ворот, у заводских и фабричных проходных, на аллеях парка, где возникали летучие митинги трудового люда, отстаивавшего свои социальные права. Четырнадцатилетним подростком Имант всерьез заинтересовался революционным движением, а осенью 1931 года, поступив на второй курс Лиепайского техникума, быстро сблизился со своими сокурсниками, особенно с юношами из рабочих семей. В отличие от тетки дядя Иманта Эмиль Судмалис был активистом загнанной в глубокое подполье Коммунистической партии Латвии, прирожденным оратором и пламенным пролетарским публицистом. Являясь членом рабоче-крестьянской фракции буржуазного сейма, он весной 1932 года побывал в Лиепае, приобщив и своего очень начитанного племянника к активной революционной деятельности. При поддержке соучеников - Яниса Аболса и Марии Розентретер - Имант вскоре создал нелегальную комсомольскую организацию, названную «Район интеллигентной молодежи». Члены этой юношеской организации свои тайные собрания проводили в прибрежных дюнах, на южном молу, либо в лодках, заблаговременно нанятых «Для катания по Лиепайскому озеру». А наступивший вскоре 1933 год принес тревожные вести: фашисты, захватившие в Германии власть, не укрывали своих планов кровавой перестройки Европы. В этих планах Латвии, Литве и Эстонии отводилась роль плацдарма для нападения на Советский Союз. Предупредив трудящихся, что победа фашизма в Германии укрепила позиции и местных фашистов, коммунисты Латвии призвали дать сокрушительный отпор реакции. Откликнулся на этот призыв и «Район интеллигентной молодежи». На раздобытом шапирографе было размножено воззвание, написанное Имантом. Оно гласило: «Школьники! Мы не допустим, чтобы нас науськали на пролетариат - на наш или на советский. Наши виды на будущее делаются все мрачнее. Единственный выход из кризиса и безработицы - уничтожение существующего экономического строя и создание Советской Латвии. Школьники! Мы все должны объединиться в Союзе Коммунистической Молодежи!..» Шпики установили слежку за деятельностью нелегальной организации в учебных заведениях города. Архивы лиепайской политохранки сохранили их тогдашние донесения следующего рода: «Найдены листовки антиправительственного характера», «неизвестными вывешены красные флаги», «злоумышленниками распространяется журнал «Саркана палидзиба» («Красная помощь»), обнаружен транспарант с надписью «Все на борьбу за Советскую власть!». Попавший в лапы охранки малодушный юнец выдал подпольщиков. Имант и 18 его товарищей по нелегальной комсомольской деятельности были схвачены и заключены в тюрьму. На допросах все упорно молчали. Вот и пришлось кое-кого из задержанных, в том числе Марию Розентретер и Видевуда Судмалиса отпустить до суда по домам. Самого же Иманта перевели в одиночную камеру. А он сразу же объявил непримиримую войну тюремному начальству: перестукивался с заключенными соседних камер, в 16-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции отказался от пищи и не вышел на прогулку, наладил нелегальную переписку с находившимися на воле единомышленниками, осаждал администрацию тюрьмы заявлениями. В одном из них он писал: «Прошу разрешить держать в камере, письменный принадлежности. Намерен писать рассказы, стихи, изучать русский язык, химию, математику, а также составлять обзоры прочитанных книг». Протесты и заявления Иманта - единственное оружие политического заключенного - день от дня делались все более настойчивыми и решительными. Но один за другим следовали и дисциплинарные взыскания. 17 месяцев его лишали права переписки, свиданий и получения передач от родных, в темном карцере содержали в общей сложности 49 суток. Конечно же, борьба была неравной, но Имант достойно в ней выстоял! А вот выписка из протокола заседаний лиепайского окружного суда, начавшихся 5 марта 1935 года: «...судебным следствием доказано, что Имант Судмалис действовал на редкость активно, пропагандируя коммунистические идеи. Помимо всего прочего, Имант Судмалис побуждал своих школьных товарищей вести на селе во время школьных каникул коммунистическую агитацию и организовывать забастовки сельскохозяйственных рабочих. Его с полным основанием можно называть душой вышеупомянутого «Района интеллигентной молодежи». Даже в судебном заседании И. Судмалис сам себя признал убежденным коммунистом». Приговор гласил: четыре года принудительных работ. Но поскольку Имант к тому времени не достиг совершеннолетия, их заменили тремя годами тюрьмы с зачетом предварительного заключения. Он вышел из казематов 8 сентября 1936 года с подорванным здоровьем и ослабленным зрением, но зрелым революционером, закаленным трудностями борьбы. Ему бы после сырых тюремных стен отдохнуть, подлечиться, а он спешил с одной тайной сходки на другую. Не имея явных улик, власти все же яростно преследовали Иманта. Едва он устроился рабочим на прокладку телефонных линий, как был уволен «из-за неблагонадежности». Поступил на каменоломню - то же самое. А жизнь все настойчивее заставляла думать и о хлебе насущном: 5 апреля 1937 года, соединив свою судьбу со светловолосой Марией Розентретер, он стал главой семьи. С согласия руководителей подполья Судмалисы переехали в Ригу, где у супругов появился первенец - дочь Айя. Прибавились новые хлопоты, но и тогда главным для Иманта оставалась революционная борьба. Правда, горькая нужда принуждала быть грузчиком либо подмастерьем, маляром или бетонщиком, только ничто не могло помешать подпольной деятельности. Заменив уехавшего в республиканскую Испанию первого секретаря нелегального ЦК комсомола Латвии Карла Розенберга, Имант вместе с Марией помогли и многим другими, рвавшимся в бой с мятежниками, тайно перебраться на Средиземноморское побережье. Были среди них и товарищи по лиепайскому революционному подполью - Эдуард Упеслея, Фрицис Пуце, Анис Аболс... Даже когда весной 1938 года Иманта призвали в трудовую команду, где под тайным наблюдением военной разведки солдатскую службу несли «политически неблагонадежные люди», ему и в жесточайших условиях беспрестанной слежки удавалось сплачивать вокруг себя единомышленников. На исходе 1939 года, после демобилизации, Судмалис получил партийное задание первостепенной важности: создать в Лиепае нелегальную типографию для печатания газеты «Коммунист», журнала «Страдниеку цельш» («Рабочий путь»), листовок и воззваний. Пренебрегая опасностью, Мария энергично помогала мужу в столь рискованном деле. Оба они действовали осмотрительно и умело. Агентам охранки так и не удалось обнаружить действующую полным ходом типографию. 18 января 1940 года, ворвавшись в квартиру Судмалисов, они сумели лишь в качестве улик обнаружить рукописи готовившегося к печати очередного номера «Коммуниста», который потом все же вышел. Следователю при первом же допросе Имант категорически заявил: - Найденные материалы я получил от лица, о котором не желаю давать никаких показаний. Политическая охранка отдавала себе отчет в том, что от арестованного признания не добиться. Именно потому две недели спустя последовало представление министра внутренних дел буржуазной Латвии военному министру. Оно гласило: «Доказано, что Имант Судмалис нарушил государственную безопасность, поэтому прошу применить к нему 10-й пункт, то есть - держать в заключении без судебного решения». И применили, отправив в Рижскую центральную тюрьму. Здесь 16 июня он датировал письмо маленькой дочурке Айе... Вряд ли Имант предполагал тогда, что буквально через пять дней, с падением в Латвии фашистского режима, из тюремного заключения выйдут вместе с ним вожак латгальской молодежи Исаак Борок, член пропагандистской коллегии ЦК комсомола Элла Эзере (Анкупе) и многие другие соратники. Рука об руку с испытанными в борьбе товарищами он шагал во главе нескончаемых колонн рижских пролетариев, требовавших от вновь созданного Народного правительства проведения в стране коренных демократических преобразований. Побывав вечером в Центральном Комитете комсомола, вышедшего из подполья, как и Коммунистическая партия Латвии, получив там инструкции и новые поручения, Имант с остальными освобожденными политзаключенными лиепайчанами на следующее утро вернулся в родной город. Поднявшись на балкон вокзального здания, он обратился к встречающим с взволнованной речью, дав торжественную клятву неутомимо продолжать дело освободительной борьбы пролетариата. Первые дни и месяцы свободы были до предела наполнены напряженным повседневным трудом. Секретарь Лиепайского уездного и член Центрального комитетов комсомола Латвии, член редакционной коллегии газеты «Коммунист», Имант Судмалис ни прежде, ни теперь не произносил громких фраз, а увлекал молодежь переизбытком собственной энергии, привлекая к себе теми обширными знаниями, которые сумел накопить за долгие годы подпольной борьбы. Нередко вышагивая десятки километров бездорожья, он неизменно в обещанное время появлялся там, где его с нетерпением ждали - в сельских школах и народных домах, на собраниях первичных комсомольских организаций и молодежных сходках. Вот и в глубокую ночь на недоброй памяти 22 июня 1941 года Имант возвращался из Кулдиги в Лиепаю, когда этот мирный город, объятый всплесками пламени и дыма, содрогался от бомбовых ударов. Не заходя домой, где его с тревогой поджидала Мария, нянчившая уже вторую дочь - Сармите, Судмалис отправился в городской комитет партии. Там уже находились члены бюро уездного и городского комитетов, руководители предприятий и учреждений, секретари первичных партийных организаций, комсомольские вожаки. Внезапное нападение врага не посеяло паники среди жителей Лиепаи. Организаторами ее обороны стали секретари городского комитета партии Микелис Бука и Янис Заре, командир 67-й стрелковой дивизии генерал-майор Николай Дедаев и Имант Судмалис. - Драться за каждый дом, за каждый камень мостовой! Этот клич коммунистов с быстротой молнии облетел Лиепаю. Рабочие заводов «Сарканайс металургс», «Тосмаре», докеры порта вступали в батальоны и боевые отряды ополченцев, женщины, инвалиды, даже старики и дети рыли противотанковые рвы, траншеи, щели для укрытия от бомбежек, гас
Ответов - 22, стр:
1 2 All
Лескиса: Имант СУДМАЛИС
DmitryScherbinin: Вот такую очень интересную поправку я сегодня получил эл. почте: "Uvazhaemyj Dmitrij Sherbinin, hochu dobavitj v otnoshenii Imanta Sudmalisa. Na samom dele Imant minu dal Dzemu Bankovichu, sam pobajalsja idti. Bankovich ne mog podoiti k tribunam, a minu v strake chtob izbavitsja kinul v musornik I ot vzriva ubilo 14 letnego malchika I odnogo ranilo tjazhelo- prohozhevo. Miting sostojalsja I naoborot ljudi byli vozmuscheny aktom ubujenija. A miting byl po povody vstrechi russkih I amerikancev gde prodali Baltiju stalinu….....S uvazhenijem istorik iz Latgalii Arvid Turlaj" Что вы думаете по этому поводу? Верить официальной версии или этому заявлению? Интересно, какие доказательства может предъявить уважаемый Arvid Turlaj?
Люба Шерстюк: Дим, я думаю, что вряд такие доказательства найдутся. И опять же, в дело вмешалась политика. Видимо, сей самый Арвид плохо историю учил. В Латвии настроения такие же, как и в Эстонии. В Литве, кажется, малость получше...
Алексей: DmitryScherbinin пишет: Вот такую очень интересную поправку я сегодня получил эл. почте: "Uvazhaemyj Dmitrij Sherbinin, hochu dobavitj v otnoshenii Imanta Sudmalisa. Na samom dele Imant minu dal Dzemu Bankovichu, sam pobajalsja idti. Bankovich ne mog podoiti k tribunam, a minu v strake chtob izbavitsja kinul v musornik I ot vzriva ubilo 14 letnego malchika I odnogo ranilo tjazhelo- prohozhevo. Miting sostojalsja I naoborot ljudi byli vozmuscheny aktom ubujenija. A miting byl po povody vstrechi russkih I amerikancev gde prodali Baltiju stalinu….....S uvazhenijem istorik iz Latgalii Arvid Turlaj" Что вы думаете по этому поводу? Верить официальной версии или этому заявлению? Интересно, какие доказательства может предъявить уважаемый Arvid Turlaj? Сомнительно, что вот так испугаться и свалить дело на мальчишку мог человек, который не побоялся в безлесной местности, на оживленной дороге застрелить из засады немецкого генерала и завладеть его портфелем с важными документами, которые оказались затем в Москве, в Ставке. Нынешние латвийские историки особого доверия не вызывают - они выполняют определенный заказ. К тому же я уверен, что Арвид не сможет ответить на вопрос, кто такие дипкурьер Теодор Нетте, легендарный красный летчик Петерис Межерауп, генерал Теодор-Вернер Свиклинь или можайская партизанка Александра Дрейман (Дреймане). В нынешней фашизированной Латвии эти имена, являющиеся гордостью латышского народа, предпочитают не вспоминать.
Люба Шерстюк: Алексей, я тоже так думаю!
Люба Шерстюк: Алексей , вот незадача: из перечисленных Вами далее Героев я знаю лишь Теодора Нетте...
Алена: Иногда нет-нет, да и вспоминается из школьного детства имя Теодора Нетте... Красный дипкурьер. Действительно, человек-легенда, настоящий Герой. Алексей, если просьба моя не покажется Вам обременительной, просветите насчет других имен, и я, к сожалению, не знаю о них ничего.
Алена: Я вспомнила! Это, по-моему, Александра Дрейман послужила прообразом главной героини повести Ванды Василевской "Радуга". То, что случилось с ней - ужасно... А Александра - еще один пример мужества, колоссального мужества и героизма.
Алена: Я вспомнила! Это, по-моему, Александра Дрейман послужила прообразом главной героини повести Ванды Василевской "Радуга". То, что случилось с ней - ужасно... А Александра - еще один пример мужества, колоссального мужества и героизма.
Алена: http://www.bmw2.ru/ona-svoy-dolg-ispolnila-za.html
Марина: Алёна, спасибо за информацию. Впервые слышу об Александре Дрейман. Непонятно только, к чему там фотография Борц?
Люба Шерстюк: Меня это тоже удивило. Уто-то что-то напутал?
Алексей: Алена пишет: Я вспомнила! Это, по-моему, Александра Дрейман послужила прообразом главной героини повести Ванды Василевской "Радуга". То, что случилось с ней - ужасно... А Александра - еще один пример мужества, колоссального мужества и героизма. Группа, в которой была Александра Дрейман, взорвала мост в Поречье. на важнейшей рокадной дороге, по которой противник осуществлял маневр силами и средствами в самый критический момент битвы под Москвой. Сообщение по дороге прекратилось почти на сутки, что вызвало большую озабоченность в ставке Главного командования противника. Так что это - не случайную избу поджигать неизвестно зачем.
Люба Шерстюк: Алексей, расскажите, пожалуйста, вот об этих Героях: Петерис Межерауп, генерал Теодор-Вернер Свиклинь
Алексей: Люба Шерстюк пишет: Алексей, расскажите, пожалуйста, вот об этих Героях: Петерис Межерауп, генерал Теодор-Вернер Свиклинь Петр Христианович Межерауп (Петерис Межераупс) (1894-1931) - легендарный красный летчик, один из создателей советской авиации. В 20-е годы совершил ряд рекордных перелетов. Трижды краснознаменец (три ордена боевого Красного знамени), что в те времена было более редким. чем после Великой Отечественной звание дважды Героя Советского Союза. В 1931 году погиб при исполнении служебных обязанностей. Урна с прахом захоронена в главном здании бывшего 1 Московского крематория на Донской площади. Родных у Межераупа в России не осталось, и захоронение пришло в состояние полного разрушения, грозя исчезнуть в любой момент. С помощью депутата парламента Виктора Алксниса, обратившегося лично к главкому ВВС, удалось поставить захоронение на баланс ВВС и привести его в элементарный порядок. В этом активно поучаствовал ваш покорный слуга, начав с обращения к депутату Алкснису. Могу сказать, что когда мы извлекли урну из нишы, она стала рассыпаться в руках (мы перекладывали прах в новую урну). Оказалось даже, что по учетной книге захоронение Межераупа ошибочно значилось в другом месте, при нас внесли поправку. Генерал-майор Теодор-Вернер Свиклинь (1901-1964) - красный латышский стрелок, коммунист с 1917 года, с 16 лет. Он искренне считал, что это - путь к правде и справедливости. Затем была длительная служба в Красной армии и арест в 1937 году. Но он чудом выжил и перед войной был освобожден и вернулся в РККА, участвуя затем в Великой Отечественной войне. Звездный час для него настал в январе 1944 года, во время наступательной операции по освобождению Новгорода. Главный удар наносился по укрепленной позиции противника на Волхове, а группа, готорой командовал генерал Свиклинь, должна была провести отвлекающие действия через залив озера Ильмень. О наступлении через этот залив в тыл противника никто всерьез не думал: на открытом льду войска представляли собой только мишень. Однако реальность переставила всё наоборот. На направлении главного удара наши войска фактически потерпели неудачу, понеся большие потери и не прорвав оборону противника. В то же время группа Свиклиня, воспользовавшись туманом, перешла залив и глубоко обошла с тыла Новгородскую группировку противника, причем при незначительных потерях. В результате и на направлении главного удара наступление через Волхов завершилось успехом, и Новгородская группировка оказалась окруженной и была уничтожена. Перед этим гитлеровцы демонтировали памятник 1000-летия России и даже специально провели к нему узкоколейку, чтобы увезти его на переплавку. Не вышло! Оказались в котле. Уже через 10 месяцев, по личному приказу Сталина памятник 1000-летия России был воссстановлен и торжественно открыт заново под залпы салюта. Вот так вот латыш Теодор-Вернер Свиклинь, обеспечивший успех наступления под Новгородом, оказался главным спасителем русской национальной святыни - памятника 1000-летия России. Выйдя в отставку, генерал Свиклинь жил в Москве, но при этом любил подолгу жить в Латвии. Умер в 1964 году, похоронен в Москве, на Головинском кладбище вблизи станции метро "Водный стадион". Так что вот какие латыши были! И Латвия - это не только дивизия СС, как нас сейчас упорно пытаются убедить.
Люба Шерстюк: Да, Алексей, Вы абсолютно правы. И сведения, как всегда, бесценны.
Алена: Алексей пишет: Так что это - не случайную избу поджигать неизвестно зачем. Зря Вы так, Алексей! На войне приказы командования не обсуждаются - это во-первых, и во-вторых, каждый старался сделать для Победы, что мог, зачастую не щадя своей жизни, в данном случае, именно это и было побудительным мотивом при поджигании избы... За информацию о Межераупе и Свиклине - отдельное большое спасибо.
Люба Шерстюк: Согласна, Алёна. Алексей, это не было бессмысленным поджогом! Зоя изо всех сил старалась нанести любой урон фашистам. И наносила. Той же силой духа.
Марина: Девушки, позвольте возразить. "Приказы не обсуждаются" - это для меня не оправдание. Немецкий солдат, поджигавший хату, битком набитую женщинами, детьми и стариками, тоже выполнял чей-то приказ. Так что же нам теперь, оправдывать его за это? Лично меня Зоя Космодемьянская интересует как историческая личность. Мне жаль ее, молодую совсем девочку, но героиня она для меня только потому, что сумела достойно умереть.
Алексей: Алена! Люба! Я осуждаю вовсе не молодых ребят и девчонок, шедших на верную гибель, жертвуя собой. Я осуждаю тех, кто их на бессмысленную гибель посылал, думая реально не о судьбе Родины, а о собственной карьере, для которых главным было отрапортовать наверх, сколько "вовлечено и направлено". Предпочитали действовать числом, а не умением - авось одному из десяти повезет, и он что-то реальное сделает. Комсомольский аппарат всегда был школой молодого карьериста. Я не большой поклонник Владимира Ильича, однако признаю, что он оставил партии и стране правильный. можно сказать, выстраданный завет: "Лучше меньше, да лучше!" Если бы этот завет действительно помнили, а не декларировали впустую, то многих бед удалось бы избежать, и судьбы державы сложились бы по иному. В то же время остаюсь при своем мнении, что прежде чем поджигать избу, надо разведать, а стоит ли это делать. Диверсионную деятельность нужно вести элементарно грамотно. Но ушедших этому не научили.
полная версия страницы