Форум » Герои Великой Отечественной войны » Наташа Осташко » Ответить
Наташа Осташко
Дарья: В три часа ночи, практически уснув, внезапно вспомнила рассказ, прочитанный давно в какой-то детской книжке или школьной книге по чтению. Назывался он, кажется, "Обелиск" и рассказывалось в нём про девушку, ушедшую на войну. Когда враги окружили партизанский отряд, в котором сражалась Наташа, она осталась прикрывать отход остальных бойцов и погибла. И каждую весну к ней на могилу школьники несут букеты ландышей, которые она очень любила. А её мама всё равно бережно хранит её вещи и держит на наташином столе засохший букетик ландышей, который та собрала перед уходом на фронт. Это мой краткий пересказ рассказа. Заснуть уже не удалось. За время 2,5-часового поиска в Инете мне удалось найти (а точнее, внезапно вспомнить) фамилию Наташи (попалось название города Осташков) и упоминание о ней в перечислении женщин-героинь ВОВ. Рассказа о ней или же хотя бы просто биографии - нет совсем. Товарищи, а может, у кого-нибудь есть этот рассказ, а? Буду просто очень-очень благодарна, если кто-нибудь сможет его сюда выложить!
Ответов - 15
Наталия: Даша, я тоже думала о ней! Рассказ читала очень давно.
Дарья: Наталия пишет: Даша, я тоже думала о ней! Рассказ читала очень давно. Ну, слава Богу! Я уж думала, никто кроме меня про неё не вспомнит! Спасибо, Наташ! А фамилия у неё, точно, такая, да?
Наталия: Да. Помню этот рассказ меня потряс и врезался в память. Особенно про букет, кот.стоит на столе Наташи.
Дарья: Натуль, а не помнишь, там в каком городе/посёлке/деревне дело происходит? И каким образом тело Наташи попало в этот город/посёлок/деревню из леса, где она прикрывала отход товарищей?
Наталия: Больше ничего не помню. Тогда мне было очень жалко Наташу и ее маму. Вот поэтому я этот рассказ и не забыла.
Наталия: А в базе данных по убитым на войне она есть?
Дарья: Не-а. Нигде не могу найти. В мемориале есть одна Осташко, но Анна...
Дарья: А она, часом, не Асташко была?
Наталия: Нет. А что Асташко есть?
Люба: В русском языке есть какие уголно фамилии. Может, и Асташко...
Наталия: А может ее вообще не было и весь рассказ худ.вымысел?
Надежда: Вот тот самый рассказ из "Книги для чтения" для 3 класса, о котором вспомнила Даша. Завет. На станции еще горели огни, и в городке все было полно сонного тепла июльской ночи. Только в тополях трещали воробьи, давно уже начавшие шумный птичий свой день. Женщина, приехав-шая с поездом, выждала, пока опустела привокзальная площадь, и медленно пошла к центру го-рода. На ее усталом, все еще красивом, несмотря на годы, лице было выражение печали и нежно-сти; в руке она несла букет из привянувших листьев ландышей: их цветы в эту пору года уже давно отцвели. Городок только начинал свой день, на выгоне играл пастух на рожке, и звуки рожка были как бы тоже омыты росой, как кусты и трава в садах. Скрипели журавли колодцев во дворах, пели пету-хи, иногда сонная рука отодвигала занавеску на окне и распахивала раму, и тогда в комнату лил-ся, вероятно, чистый, родниковой свежести воздух. А рожок все пел и пел свои хрустальные че-тыре ноты и снова возвращался к начальной. Лиловатые и нежно-палевые мальвы под окнами раскачивались на первом ветерке, и небо было еще дымно-голубым и воздушным, как всегда в часы летнего утра. Улочки поросли вдоль обочин травой, но ближе к центру был асфальт, и в са-мом конце простертой через весь городок улицы уже рыже и огненно стояло солнце. Женщина дошла до ворот городского сада. Вдоль аллеи, пустынной в этот ранний час, еще ноч-ной свежестью пахли цветы. Женщина пошла по аллее, опустив голову, держа почти у самых губ свой остролистый букет. В конце аллеи, в центре городского сада, белел над одинокой могилой маленький обелиск. Дверь калитки в ограде была открыта, и девочка лет десяти вешала на па-мятник веночек из ромашек. У подножия в большой жестяной банке стоял букет полевых цветов. Девочка повесила веночек и голубыми, очень спокойными глазами посмотрела на женщину; под мышкой у девочки было зажато большое куриное крыло, которым сметала она сор с могилы. - Моя хорошая девочка, - сказала женщина растроганно и взяла ее за руку. – Значит, ты не забы-ваешь Наташу Осташко? Она села на скамейку возле памятника и, не выпуская руки девочки, посадила ее рядом с собой. Минуту они сидели молча. В утренней тишине далеко и протяжно гудел паровоз на станции, в небе носились стрижи, и голубые и красные тюльпанчики вьющейся вдоль ограды ипомеи еще были раскрыты, перед тем как встретиться с солнцем. - Как тебя зовут? – спросила женщина. - Таня, - ответила девочка. Она не решилась высвободить свою руку из руки женщины и сидела чуть напряженно и выжида-тельно. - Что же ты слыхала про Наташу Осташко? – спросила женщина испытывающее. - Она была партизанкой, - ответила девочка. – Она была очень храброй. Когда партизан окружи-ли, она велела всем уходить, а сама стреляла, пока ее не убили. Я тоже поклялась быть такой, как Наташа, - добавила она. – У нас в школе три девочки тоже поклялись, и вот мы по очереди уби-раем ее могилу и приносим цветы. А зимой, когда нет цветов, мы приносим из леса ветки елок. В нашем классе есть уголок Наташи. Мы там собрали ее портреты и все, что было написано про нее в газетах. Она замолчала, смущенная выражением лица женщины, и минуту сидела, низко опустив голову и не решаясь поднять глаз. - Говори мне еще о Наташе… говори все, что ты знаешь о ней, - произнесла женщина почти с мольбой. Но девочка насупилась и только сказала уклончиво: - Сейчас в школе ремонт, но, если хотите, я могу показать вам уголок Наташи. А почему же у вас одни листья, без цветов? – спросила она вдруг, кивнув на букет в руке женщины. - Последний раз перед тем, как уйти из дому, Наташа собрала букет ландышей. Тогда был май, и ландыши цвели. Наташа погибла, но сухой букетик ландышей до сих пор стоит на ее столике. Каждый год, когда у меня начинается отпуск, я приезжаю сюда и привожу с собой листья лан-дышей: в эту пору цветов ландышей уже не бывает. Я учительница в школе, а зовут меня Ольга Петровна Осташко. Девочка быстро подняла на нее глаза и сейчас же опустила их. - Наташа погибла, ее давно уже нет, - сказала женщина еще, - но она живет, она никогда не мо-жет умереть. Она будет жить вечно, потому что ты и твои подруги и, наверное, еще много других девочек поклялись быть такими же и так же любить свою родину, как любила она. - Мой папа тоже погиб на войне, - сказала девочка, как бы желая облегчить женщине ее потерю. – Мы живем теперь с мамой вдвоем… она работает фельдшерицей при больнице. Давайте я по-ставлю в воду ваш букет, - предложила она и вытащила из жестянки полевые цветы, признавая за листьями ландышей преимущество. – Если хотите, пройдем в школу. Они вышли из городского сада. Школа была через улицу, ее окна, закапанные изнутри известкой, белели. - Вот здесь уголок Наташи, в третьем классе, но я уже перешла в четвертый, и с будущего года мы перенесем уголок в наш новый класс. В стороне, аккуратно склеенные, висели два широких картона, на которые приколоты были портреты Наташи в возрасте школьницы и в одежде партизанки, с юными мужественными чер-тами лица под меховой шапкой с красной ленточкой наискось, пожелтевшие вырезки из газет и страничка чьего-то ученического сочинения, вырванная из тетрадки. «Быть героем, - написано было старательным детским почерком на линованной страничке, - это значит любить свой народ и ничего не жалеть для него, даже жизни. Герои всегда передают свой завет оставшимся. Таким героем была Наташа. Она ушла в партизаны, когда ей было семнадцать лет…» Женщина прочитала страничку и перечла ее еще раз. - Вы должны также знать, что Наташа любила и музыку, и цветы, и стихи… словом, все, все в жизни, - сказала она, и веко ее глаза на секунду задергалось. - А больше всего она любила пря-моту и честность, и я уверена, что она погибла без страха… она знала, что останутся такие, как вы, мои девочки, и что вы доделаете в жизни все, что она не успела сделать. А теперь, если твоя мама дома, проводи меня к ней. Мне хотелось бы ее повидать. Они вышли из школы, и девочка повела женщину к городской больнице, во дворе которой жила во флигельке Вера Ивановна Путилова. Окна в домике были открыты, и маленькая миловидная женщина, на которую Таня была очень похожа, стирала в саду детские платьица. - Не удивляйтесь, что я пришла к вам, - сказала пришедшая. – Я мать Наташи Осташко. Женщины сели рядом на скамейке, и девочка, чувствуя, что в эти минуты нельзя им мешать, уш-ла в глубину сада. - Сегодня с такой очевидностью я поняла, что моя Наташа не исчезла бесследно… этим я обязана вашей Тане. Сделайте Таню настоящим, большим человеком, чтобы вы могли гордиться ею! – сказала вдруг Осташко почти со страстью. Фельдшерица, с покрасневшим от волнения лицом, минуту сидела молча, не находя нужных слов для ответа. - Я хотела бы, чтобы Таня походила на вашу Наташу, - произнесла она только.- Ничего лучшего я ей не желаю. - Может быть, вам покажется странной моя просьба, - сказала Осташко. – Напишите мне когда-нибудь, как растет и учится ваша девочка… для меня это письмо будет большой радостью. Полчаса спустя она ушла. Солнце поднялось, теперь все вокруг было широко залито желтым све-том. Девочка, оставившая женщин одних на скамейке, возвращалась из глубины сада с целым ворохом еще влажных от утренней росы листьев ландышей, какие в последний раз перед уходом из дому сорвала Наташа Осташко… В. Лидин
Дарья: Ооооох... Надежда, спасибо огромное!!! Аж до слёз. А иллюстрации там не было? Оказывается, был ещё и Лидин, а я думала, что фамилию Лидова просто так коверкают...
DmitryScherbinin: Спасибо, Надежда. Я на сайте в разделе "Подвиг народа" этот рассказ помещу.
Надежда: Ой, да не за что! Даша, у тебя прекрасная память: там действительно есть еще и иллюстрация - девочка на памятник вешает венок, а женщина стоит рядом. А писатель, действительно, В. ЛИДИН.
полная версия страницы