Форум » Герои Великой Отечественной войны » Синельниковское подполье » Ответить
Синельниковское подполье
DmitryScherbinin: КТО ПРЕДАЛ СИНЕЛЬНИКОВСКОЕ ПОДПОЛЬЕ? http://www.roman-chuk.narod.ru/2/Sinelnikovo-geroes.htm Видимо, не пришло еще время до конца сорвать покровы со всех тайн истории, пусть даже и не столь давней. Тем не менее одной из них хочется коснуться. Речь о нашем земляке, партизане Георгиевском Викторе, 1924 года рождения, фигуре довольно известной во времена войны. Война застала Виктора, уроженца г. Днепропетровска, в Синельниково. Обладая горячим темпераментом, прекрасным знанием немецкого языка и быстрым умом, он стал одним из зачинателей подполья. Вместе с ним действовали Е. Сергеев, Ф. Заяц, А. Тарабурин, Л. Слуцкий и др. Виктор взял на себя самую горячую часть работы, став командиром диверсионной группы и одновременно выполняя функции руководителя партийного штаба, заместителя секретаря подполья пос. Синельниково и секретаря комсомольского штаба. Георгиевский стал поистине грозой немцев и символом бесстрашия для молодежи. На его счету — множество подвигов: от диверсий на железных дорогах, расправ с предателями-старостами, одиночных репрессий и распространения листовок до добычи секретных сведений, которые он получал, переодевшись в немецкую форму и без труда выдавая себя за немецкого офицера (он в совершенстве владел немецким). Сведения эти переправлялись через линию фронта в действующую армию. Недаром за голову “Горячего” (подпольная кличка Георгиевского) немцы давали 25000 марок. Кроме того, по договоренности с командованием aвиационной армии в определенные часы бомбежек он сигналил ракетами, помечая важные объекты: Синельниково являлось местом формирования составов, едущих на фронт, важной магистральной стрелкой. Впоследствии немцы жаловались, что никакой город так прицельно не бомбили, как Синельниково и его станции, в результате чего был ими понесен немалый урон. Несколько раз Виктор встречался с Н.И. Сташковым — руководителем Днепропетровского подполья, поручившим ему разведку, а также Дм. Садовниченко и иными его членами, поддерживая с ними постоянную связь. Несмотря на свою отчаянность, неоднократно устраиваемые немцами облавы и обещание крупного вознаграждения, поймать его не удавалось. В 1943 году человек, имя которого осталось неизвестным широкой общественности, выдал подполье немцам. В один день были арестованы все его члены (арест проходил по закодированным спискам по адресам). Более того, в Синельниковом в то время располагался штаб области, поскольку Днепропетровское подполье подверглось разгрому, и именно с него вели ниточки к остальным группам и подпольям. Облавы, начатые в Синельниковом, вскоре распространились на весь край, и за несколько дней были накрыты почти все его отряды. Измена, которая созрела здесь, была великой и запланированной, охватившей всю местность. Адреса, связи и списки оказались собраны в одних руках, и эти руки принадлежали великому человеку. Согласно официальной версии, Виктор погиб в перестрелке, прикрывая отход товарищей во время облавы у дома Жукова, служившего местом тайных совещаний руководителей. Нельзя пожаловаться на отсутствие публикаций о нем, правда, зачастую противоречивых. Не совпадают даже даты гибели, но: имеется в его истории одна загадка, которая до сих пор не раскрыта и будет ли раскрыта когда-нибудь, неизвестно. С этой загадкой связана история разгрома подполья и постепенного исчезновения, уже в мирное время, связанных с ним лиц (в основном родственников погибших). В том числе история матери Виктора, тоже подпольщицы, Панкратовой-Георгиевской Елены Игнатьевны, в девичестве Болондзь моей двоюродной бабушки, долгое время жившей вместе с нами и о судьбе которой мало кто знает. Надо сказать, что Елена Игнатьевна была особой весьма активной и, безусловно, отыскала бы предателя; так, на ее счету аудиенции с Ковпаком, первым секретарем ЦК ЛКСМУ В.И. Дрозденко и даже Н. Хрущевым, по непосредственному распоряжению которого ей была выделена квартира, в итоге, как оказалось, погубившая ее. Чего добивалась Елена Игнатьевна, с завидной неутомимостью разъезжая по стране, неизвестно. По ее словам, Виктор посмертно был представлен к званию Героя Советского Союза, но награду получил другой, и этот-де факт и поверг всех причастных к Синельниковскому делу в изумление. Все дело было в том, что Елене Игнатьевне, вместе с сыном угодившей в гестапо и прошедшей полный курс пыток, случилось увидеть предателя, который на ее собственных глазах и застрелил Виктора за три дня до вступления советских войск в Синельниково (21 сентября 1943 г.) —эта дата смерти, кстати, упоминается лишь в статье И.Ветрова (лично знакомого с Еленой Игнатьевной), опубликованной в киевском журнале “Украина”за 1959 год (N 13). В остальных статьях дата его смерти, согласно официальным сведениям, отодвигается на июнь месяц и, надо полагать, неспроста. К слову сказать, множества статей, посвященных Георгиевскому, уже нет ни в одном архиве, словно кто-то в свое время намеренно и усердно ликвидировал различные сведения об этих событиях, которые только появлялись в газетах. Конечно, не потому, что в них выплывало что-то нежелательное, а скорее всего, чтобы вообще не привлекать внимания к данному делу. В 60-е годы, в знаменитое время политической оттепели, Синельниковское дело стараниями Елены Игнатьевны и иных помогавших ей лиц сдвинулось с мертвой точки. В один из роковых дней 1963 г. ее вызвали в органы, где она по фотографии опознала стрелявшего, а вечером вмешательством неведомых сил (по крайней мере, никак не связанных с теми, кто честно вел дело), в своей собственной изолированной квартире была приведена в состояние полной невменяемости. До конца своей жизни, которая была завершена в 1977 г. в доме для душевнобольных в Никополе, куда ее увезли без ведома и согласия родственников, она больше ничего не могла связно рассказать и вспомнить, кроме черной машины, которая приезжала к ней в тот злосчастный день и испугала ее на всю жизнь. Полковник КГБ, ведший дело и проявивший твердость и неподкупность, был через несколько дней уволен со службы, а потом и вовсе исчез, а всем причастным к истории весьма недвусмысленно намекнули на нежелательность продолжения расследования, поскольку искомый человек (разумеется, заблаговременно сменивший фамилию — но не лицо) к тому времени котировался на весьма высокий пост в иерархии (или, как принято говорить, эшелоне) высшей власти. Былая фамилия его была хорошо известна матерям погибших по его вине подпольщиков, возмущенные письма которых долгое время хранились (и, хочется верить, до сих пор хранятся) в областном архиве, однако доступа к ним нет, как давно нет и тех матерей. Не этим ли запретом объясняется тот факт, что об истории Синельниковского подполья так и не была написана книга? Более того, синельниковское дело до 1992 г. (как признался бывший инструктор синельниковского райкома М.П. Зайцев, занимавшийся сбором и пересылкой любых обнаруженных материалов, касающихся подполья, в областной центр) официально считалось закрытым и находилось под запретом какого-либо изучения. В 80-х годах была сделана еще одна попытка сдвинуть дело с мертвой точки. Журналистка и писательница из Ростова-на-Дону В.С. Гура, участница Великой Отечественной войны, познакомившись с дочкой казненного члена подполья С.Л. Алексеева, решила разобраться в запутанном деле и, выписав командировку, приехала в Синельниково. За дело она взялась весьма активно, повидалась с оставшимися в живых подпольщиками, навела справки о неожиданно пропавших (после разгрома) без вести, организовала в 1982 г. торжественную встречу подпольщиков с летчиками 8 авиаармии в Ростове-на-Дону, проникла в архив. Через несколько месяцев у нее оказалось собрано достаточно материала на книгу, которую она и решила издать, не дожидаясь полного раскрытия тайны. Однако не вышло: ее куда-то, как вспоминают очевидцы, вызвали, и книгу издавать запретили. После страшного скандала В.С. Гура уехала в свой город, пообещав со временем довести дело до конца. Но и тут не выгорело: в течение месяца Гура потеряла мужа (от инфаркта), сына (от инсульта), а потом умерла и сама. В это время процесс фальсификации шел полным ходом. Постепенно исчезали все документы, отчеты подпольщиков, фотографии, пропадали даже целые подшивки газет с какой-либо информацией о подполье. Квартира Елены Игнатьевны, расположенная на проспекте Карла Маркса напротив памятника генералу Пушкину (поистине символическое место), простояла опечатанной пять лет, с тех пор, когда ее владелицу без всякого уведомления близких увезли в далекий Никополь. Когда наконец добились разрешения открыть ее, оказалось, что в ней уже побывали. Исчезло почти все: документы, письма, фотографии, ценные бумаги, награды. Не удалось установить также место захоронения самой Елены Игнатьевны, так что могила ее с полным правом может считаться безвестной. А человек, предавший Родину, между тем уверенно двигался ввысь, довольно быстро заняв такой пост, с какого легко можно было держать ситуацию под жестким контролем. Попав впоследствии в число непосредственных руководителей когда-то великой страны, он и ему подобные со временем как раз и явились причиной того, что страна была еще раз — ими же! — предана. По-видимому, полная разгадка этой тайны принадлежит 21 веку, так что сюрпризы в нем нас еще ждут. Можно задаться вопросом: какое значение имеет то, что когда-то было и чего не было? — но в том то и дело, что имеет, и притом огромное. Хотя бы по той простой причине, что объяснение и разгадка современности всегда кроется в прошлом. КТО ПРЕДАЛ СИНЕЛЬНИКОВСКОЕ ПОДПОЛЬЕ? 22 июля. Эта дата вбита в нашу историю «кованым сапогом» немецкого вермахта. Гораздо менее известная, но не менее трагичная для нашей области дата этого же периода – 29 июня. Ровно 60 лет назад, в 1943 году, в этот день было разгромлено подполье Синельникова, в котором на тот период располагался штаб области, а с ним заодно и подполья иных городов. История эта весьма интересная, если не сказать больше - странная. Дело синельниковского подполья долгие десятилетия находилось под секретом. На вопрос «почему?» напрашивается логический ответ: видимо, кто-то из тех, кто сыграл в его истории не очень благовидную роль, - впоследствии шагнул высоко наверх и не хотел ворошить былые дела. Чем же отличились синельниковские борцы с фашизмом? Можно сказать кратко: сочетанием огромного урона, наносимого немцам, с изобретением способа совершения диверсий, безопасного для населения станции. Пришли к этому просто. Сорок лет назад группа синельниковцев встретила Новый год первой путевой диверсией, проведенной на Приднепровской железной дороге в районе станции Вишневецкая, где они разобрали часть путей. Взрыв состава с военной техникой стал новогодним салютом Сталинграду, а последовавшие за ним уже в Синельниково «бенгальские огни» – выстрелами гестапо. Благодаря этому подполью, Приднепровская ветвь железной дороги и вошла в военную историю как арена основных диверсионных баталий, что объяснялось ее магистральным положением в общей железнодорожной сети страны: станция Синельниково представляла важный железнодорожный узел, где немецкие эшелоны ставились на ремонт и затем отправлялись на различные участки фронта. Надо отдать подпольщикам должное в изобретении способа совершения диверсионных актов. После ответного расстрела фашистами в начале 43-го на хуторе Червоный десятерых человек и проведения десятков арестов, - был найден обходной путь. Подпольщики стали совершать диверсии вдали от города, придумывая хитрые комбинации: подсыпали в подшипниковые буксы песок, который со смазкой попадал между подшипником и шейной колесной парой, вызывая нагрев буксы и отвал шейки, что приводило к крушению поезда на расстоянии, достаточном для всякого отвода подозрений. Также срезались резиновые рукава тормозных маги-стралей. Даже если это и не выглядело как несчастный случай, с уверенностью сказать, что диверсия совершена в Синельниково, не мог никто. Но главным в работе подполья была передача сведений. От В. Георгиевского, главного вдохновителя подполья, голова которого оценивалась немцами в 25 тысяч дойч марок, в ближайшую к линии фронта авиационную армию №8 поступали данные о том, когда и в каких местах лучше бомбить Синельниковский узел, чтобы разрушить самые важные составы. В определенный час вечера И. Жуков и В. Георгиевский сигналили самолетам ракетами. Данные поступали не только в армейские части. В начале 43-го связной Сергеев, одноногий калека, будущий журналист газеты «Зоря», пересек линию фронта и добрался до Москвы, где доложил ЦК о существовании подполья, попросив помощи. По поводу чести принять на себя руководство подпольем было сломано немало копий. Официально руководителем был назначен Ф.Д Заяц, представлявший «мозг» группы и выбранный для отвода от себя подозрений, поскольку от рождения был калекой и нуждался в уходе (что объясняло для немцев частый приход к нему различных людей) – после войны он вынужден был бежать к родственникам в Карелию, чтобы скрыться от преследований; впоследствии руководство принял И. Проценко (после войны он сотоварищи пытался доказать сей факт в Москве, но в 50-х гг. был положен в железнодорожную больницу и через пару месяцев умер). После же войны руководителем был официально объявлен и возведен в герои И. Иваненко, появившийся в подполье накануне разгрома, а после получивший должность председателя колхоза Павлоградского района. В его биографии многое не сходится, да и подпольщики не скрывали своего, мягко говоря, удивления. Но это дело военных историков и специалистов. Разгром подполья в июне 1943 г. был произведен в лучших традициях жанра: некто (из засланных накануне и «наделенных особыми полномочиями лиц») предоставил немцам все списки подпольщиков (каковые из конспирации находились только у высшего руководства), по которым в течение одного дня немцы произвели аресты всех членов. А поскольку в Синельниково после разгрома днепропетровского подполья располагался штаб подполий всей области, то ниточки потянулись и к ним. Облавы, начатые в Синельниковом, вскоре распространились на весь край, так что за несколько дней были накрыты почти все группы. Большинство подпольщиков были расстреляны, оставшиеся же в живых спаслись благодаря чистой случайности: поезд, везший их в Кривой Рог, попал под советскую бомбардировку, снаряд угодил в вагон с охраной, и многим арестантам удалось сбежать. Сам Георгиевский раненым был взят во дворе дома И. Жукова во время сходки 29 числа, допрошен с пристрастием в гестапо, а затем привязан к хвосту лошади и провезен по селу. После войны вокруг подполья развернулся настоящий детектив: его то признавали, то отрицали, то преследовали оставшихся подпольщиков. Мать Георгиевского Елена Игнатьевна, тоже член подполья, много лет упорно ведшая расследование по поводу гибели сына, умерла в доме умалишенных в Никополе в 1977 г. при «странных обстоятельствах». Одновременно происходила «зачистка» архивов. Бедную старушку историю в который раз правили. Исчезали из местных библиотек статьи, посвященные подполью, была буквально опустошена квартира Елены Игнатьевны, расположенная на проспекте Карла Маркса напротив памятника генералу Пушкину; переписаны отчеты подпольщиков (кого просили, кому угрожали). Чем была вызвана эта странная косметическая операция? Что и кто за ней стояли? Вопросы эти пока что лежат без ответа. Железная дорога «упорно хранит свои тайны»…
Ответов - 6
Турсина Марина: Дима, спасибо за статью, очень интересно. Ты молодец, что размещаешь материалы не только о "Молодой гвардии". Думаю о том, что сколько было других подпольных организаций, да и просто людей, которые погибли, защищая свою Родину, но они не получили такой известности, как молодогвардейцы... Несправедливо... Сколько было таких, как Зоя Космодемьянская, да и похлеще! А кто их знает, кто помнит? Обидно... Родители молодогвардейцев, - они пережили страшное горе, но сколько было других родителей, которые тоже потеряли своих детей, но у них не было ни известности. ни персональных пенсий, ни почестей...
Турсина Марина: Дима, а есть на твоём сайте книги или статьи о синельниковском подполье?
DmitryScherbinin: Марина, к сожалению - нет. Но зато есть статьи и книги о других подпольных организациях. Смотрите в разделе "Подвиг народа"
Любовь Шерстюк: Дима, спасибо Вам! Вы делаете очень важное, нужное и полезное дело!
Ninelle: Дима, спасибо, очень интересная статья! Интересно: если автор так довольно твердо утверждает, что предателем был человек, шагнувший потом вверх по партийной линии, если автор имеет данные даже о том, что человек сменил фамилию, значит, автор знает, кто именно это был?
chingischan: Ну сейчас-то уже можно вроде открыть все имена? СССР уже давно нет, компартии тоже. На Украине другие проблемы.
полная версия страницы