Форум » Злодеяния врагов » Хатынь и другие сожженные населенные пункты » Ответить
Хатынь и другие сожженные населенные пункты
leonard: Большая боль маленькой деревни В этой статье, я хочу рассказать вам о прошлом, о событиях Второй мировой войны. Я хочу вам рассказать про мечты которые не домечтали, про любовь которая не долюбила ,про недопетые песни, про детей которые не родились,про расстрелянную старость и убитых матерей... О моей маленькой Родине , которая пролила так много слёз и вынесла так много боли, в годы войны. Канюкай -этомаленькая деревушка,подавляющее большинство людей которой поляки, она находится на южной окраине Литвы,небольшой гордой страны, в нескольких километрах от небольшого городкаШальчининкай.Cейчас в нашей деревне осталось не очень много людей , которые проживают здесь всегда,кто то в поисках счастья и лучшей жизни уехал в город,кто то на зароботки за границу,но летом все приезжают в деревню , у которой есть всё необходимое человеку для того, чтобы отдохнуть от суетливой шумной городской жизни - тишина,лес с его чистым воздухом и очаровательным пением птиц, речка с её спокойным и красивым течением. Сейчас мы с вами всё куда то спешим, спешим пытаясь, куда то успеть,спешим и не успеваем и не получаем от этой гонки никакого удовлетворения… До войны деревня была весёлой и большой, в каждой семье росло по многу детей.Все люди конечно же разные ,но всех объединяла любовь к своей маленькой родине,своей земле.Люди очень много и тяжело работали ради своих детей, чтобы им жилось лучше,после работы вечерами собирались у кого то дома ,на танцы,веселились отдыхали, а утром сново шли обрабатывать свю родную землю и были счастливы.И вот в этих красивых и гостеприимных местах, в годы войны произошла очень большая трагедия. В 1939г. д. Канюкай была большой деревней, в ней в 82 домах проживало больше 300 жителей,большая часть жителей проживала на хуторах.Наша деревушка расположена на окраине Руднинкской пущи, которая в годы войны была главной базой советских партизан, там было сборище поддонков всех вероисповеданий и национальностей,кто- то спрятался в лесу от войны,кто -то от тюрьмы, кто -то был сранным коммунистом или комсомольцем и дрожа от страха убежал в лес от немцев.В соответствии с различными историческими источниками, в лесу находились от нескольких сотен, до нескольких тысяч , так называемых партизан. Всем понятно, что такая большая толпа народа должна каждый день питаться,одеваться,обуваться. И всё это ,эти вояки, отбирали у местного населения.Хотя во время войны, эти маленькие деревушки окружающие Руднинкскую пущу ,были и так очень бедны.По рассказам моей бабушки Воронис Станиславы,которой сейчас 91 год,эти партизаны приходили и в нашу деревню и воровали то скот ,то зерно,они даже не просили , а брали ,как своё и тихо, чтобы ненароком не встретить немцев ,которых они очень боялись, уходили в свой лес.Мой дедушка Воронис Владислав собрал деревню и на сходе всей деревни, решили устроить дежурство, чтобы прекратить грабежи.В одну из ночей они поймали одного партизана и намяв ему бока предупредили ,чтобы в в эту деревню они забыли дорогу.За то , что жители деревни Канюкай решили не отдавать свой так тяжело заработанный хлеб партизанам, руководство советских партизан решило наказать деревню. 29 января 1944 ранним утром 200 до зубов вооружённых советских партизан, из отрядов с такими высокими названиями , как Смерть оккупантам”, “Смерть фашизму”, “Мститель” напали на спящую и беззащитную деревню и в течении двух часов её жгли ,убивали и насиловали. Этот партизанский отряд состоял из людей разных национальностей.Им был дан приказ никого не оставлять живыми,убивать даже домашних животных..Рано утром, перед восходом солнца, мирных беззащитных людей ждала смерть.. Через несколько минут была окружена вся деревня, с трёх сторон,с четвёртой стороны протекает речка,а единственный мост был занят партизанами. И началась резня,бандиты зажигательными пулями жгли дома и постройки,из домов раздавались только плач и стоны умирающих людей.Люди с детьми на руках выскакивали в окна и пробовали бежать ,но их догоняли и убивали,некоторые прыгали в такую любимую ими речку ,но их и там ждала смерть. В этой резне погибли по меньшей мере 38 человек, были ранены десятки человек, в том числе несколько тяжело. Деревня была полностью разграблена и сожжена.Потом после войны, эти горе партизаны хвастались ,что разгромили отряд который сотрудничал с немцами.На самом деле -эта деревня для своей самообороны имела лишь несколь ржавых винтовок ,и любые другие разговоры на эту тему, полная чушь. Это была обычная деревня, где люди были обязаны организовать свою самооборону. Их единственной виной было то , что они не побоялись поддонков из леса и попытались предотвратить грабежи и насилие.Мои бабушка и дедушка, с моей мамой на руках, смогли спастись.Каждый день моя молится милосердной Богоматери Остробрамской.Той которая глядя с образа, который висит на стене и хранит её всю жизнь, той у ног которой она стояла в часовне в Вильнюсе, куда её маленькой девочкой привели родители,той которая спасла ей и её родным жизнь…На этой земле наши предки жили веками и это наша земля, или всех тех для кого- эта земля является маленькой Родиной –местом, где мы пришли в этот мир. Когда закончилась война был арестован мой дедушка Воронис Владислав,и военным трибуналом приговорён к 10 годам особых лагерей, без права переписки - это в то время была растрельная статья, он через полгода был вывезен в сибирские лагеря,вернулся только в 1956 году, после смерти Сталина,без гражданских прав и права прживать в любых городах Советского союза. Из воспоминаний моей бабушки Воронис Станиславы: … Я помню, что -это было 29 января. В ранние утренние часы около 7 (в это время как правило, темно, поэтому я не Большая боль маленькой деревни могла понять, откуда исходит свет) я проснулась от страшного рывка мужа рукой и крика, что нужно убегать из дома и оставить его немедленно. Наш дом находится в центре деревни. Первый дом уже пылал … На другой стороне дороги, которая проходит через нашу деревню, лес – который стал молчаливым свидетелем страшной трагедии. Советский партизаны часто бывали у нас и раньше. Обычно приходили с приказом или с пистолетом в руке, чтобы жители отдали им продукты питания.И тогда наши люди восстали. Мы не имели чем кормить своих детей.. Когда организовали самооборону, то советы расправились с нами зверинным способом, с использованием убийств и пожаров. Я понимаю войну с мужчинами, но убийство невинных людей, никогда! .. Это было хуже, чем война. На войне погибаешь от пули. В Канюкай те в кого пуля не попала или был только ранен,добивали живым,убивали целыми семьями.Последствие той страшной ночи , мы будем помнить всегда, страх и свист пуль у нас за спиной. Мы будем помнить горящую деревню и людей, тщетно умоляющих о пощаде.Кладбище для всех сделали тут же ,около леса.Недалеко, где стоял крест ,который поставили перед войной для того, чтобы увековечить наши католические корни, как будто предвидя большое несчастье и страдание….… В советские времена мы смотрели фильмы, читали книги и газеты, и всегда слышали о том, как вели себя немцы жестоко в отношении измученного гражданского населения.Это не так, германия выступала против жестокого поведения своих солдат в войне, и издевательства над мирным населением,немцы стяли у нас в деревне и очень хорошо и с пониманием относились к людям,Советы хуже любых нацистов… Нас, законных жители этой земли, людей которые пережили резню своих родных, соседей , друзей, убивали не немецкие солдаты ,а советские партизаны Руднинкской пущи…. Через четырнадцать месяцев после трагедии в Kанюкай,советские войска одержали победу над Берлином. Но кровопролитная война в истории, не закончилась. Царил почти всеобщий восторг. “Почти всеобщий“, но только не в Литве которая находилась под советским грязным сапогом.Выжившие люди Канюкай ,только мгновенье могли мечтать о правосудии. Люди, которые выжили ,были под постоянным страхом, одни бежали в Польшу, другие в Канаду, в Америку. Потому ,что при советской власти они всегда были “Конюховскими бандитами“.. В Рудницких лесах Советы открыли с большой помпой музей, посвященный партизанам.Музей убийцам грудных детей и беременных женщин… Многие из нападавших на Koнюкай стали героями. Во всяком случае, о нападении на деревню в целом никто не вспоминал. Только советская пропоганда шёпотом твердила <те конюховские бандиты>. Советскя власть по моему столь же ,бесчеловечна, как и глупа, она не прислушивалась к мнению большинства людей, у этой власти лидировало полное равнодушие к долгу ,чести, справедливости, праву, истине, полное презрение к достоинству человека,к его правам и надеждам. Наверное, поэтому в годы советской власти в Литве, у большей части народа, притупился такой основной инстинкт человека как Cовесть. Совесть заменили комунистической идеологией, люди опустились до инстинкта cтада ,а главным правилом людей стал принцип быть, как все. Совесть людей была вытеснена ужасом и ледянным страхом , перед бечеловечной советской властью, перед вседозволенностью всяких там, партийных секретарей колхозов и районов , полной беззащитностью простых людей . Наши люди всё чаще начали говорить о своём, о сокровенном тихо, с опаской озираясь, всегда вздрагивать от стука в дверь, от скрежета тормозов подъезжающей ночью машины, умирать от страха получая распечатанное письмо. Всюду царили такие паскудные явления, как круговая порука и беспринципность,подхалимство и угодничество.На другой стороне дороги стояли надменные партийные царьки, с красными партийными книжками и с фотографией лысого Ленина ,лентяи и бездарности ,которые, когда в Большая боль маленькой деревни Литве пришла демократическая власть, попрятали свои красные книжечки и резко поменяли свои взгляды и стали демократами,почему то они очень быстро забыли, как отравляли жизнь моей деревне и моей семьи.У власти были всякие недоумки и бездарности, люди которые, когда то прятались от войны в Руднинкской пуще , грабили и убивали беззащитных людей.Вот поэтому по моему, эта нелюдская власть так быстро и закончилась,эта власть была не для людей, а против народа они и сами наверное неверили в то , во что верят…. Иногда я смотрю из окна дома, где родился, на лес, где стоит довоенный крест - символ страданий родных мне людей, символ муки. Я вижу - братскую могилу невинно убитых людей … Я вижу , как приходят люди и ложат цветы у подножия Креста… Значит память жива , пока мы помним, пока нас помнят.. Костёр из восковых свечей. Мы снова здесь, у Памятника предкам, Мы воспоминаем вновь их горькую судьбу, Приходим мы сюда довольно редко, И каждый с памятью своей ведёт борьбу. Почти зажили кровоточащие раны, Но нету сил простить обиду тем, Кто нас осиротил, отцов тиранил, Кто к власти шёл по пирамидам тел. Дожили мы до старости глубокой, Об убиенных всё скорбит душа. Кто здесь лежит, а кто совсем далёко: На Севере, в болотах, камышах. Вам, испытавшим злые муки ада, Земной террор, жестокость палачей, Ужасную судьбу Советского ГУЛАГа, Горит костёр из восковых свечей. Большая боль маленькой деревни Любое зло -это несколько больших шагов от добра, в сторону зла, от мудрости ,любви и красоты, от самых высоких человеческих ценностей. Это шаги от солнца в ночь, невежество, во власть самых низменных сил. Но зло не всегда может победить. Оно может победить лишь в отдельных областях, некоторых ненастоящих ценностей. И победить зло можно, в первую очередь, милосердием, совестью и любовью, а значит, высоким достоинством и честью .… Вечная память безвинно погибшим… Канюкай-29января 1944 были убиты: 1. Бандалевич Станислав около 45 лет, 2. Бандалевич Иосиф 54, 3. Стефания бандалевич около 48 лет, 4. Бандалевич Мечислав 9 лет, 5 .Бандалевич Зигмунт 8 лет, 6. Бобин Энтони около 20 лет, 7. Виктория Boбин лет около 45 лет, 8. Бобин Иосиф около 50 лет, 9. Бобин Мариан 16 лет 10.Бобин Ядвига около 10 лет, 11.Бобин Эдвард около 35 лет, 12.Янковска Станислава 13.Янковски Станислав, 14.Лашакевич Иосиф 15.Лашакевич Геноефа 16.Лашакевич Янина, 17 .Лашакевич Анна Винсент 18.Мартинкевич Винценты около 63 лет, 19.Марцинкевич (парализован, сожгли), 20.Молис Станислав около 30 лет, 21.Moлис Н. около 30 лет, 22.Moлис около 1,5 лет, 23.Пильжис Казимеж 24.Пильжис Н., 25.Пильжис Геленна, 26.Пильжис Тереза 27.Парвицка Уршула около 50 лет, Иосиф 28.Парвицки Иосиф лет 25, 29 . Ровба Михаил, 30.Тубинь Ивашка (?)45 лет, 31.Тубинь Иван около 30 лет, 32.Tубинь Мария около 4, 33.Войшнис Игнатий около 35 лет, 34.Войткевич София около 40 лет, 35.Воронис Анна 40 лет 36.Воронис Мариан 15 лет 37.Воронис Валентина 20, 38. Сцепура Н. – Портной из деревни Миконты. Авт. Ogar Leonard [url=http://stroitelstvodomov.com/strax-i-slyozy-malenkoj-derevni/]Страх и слёзы маленькой деревни[/pre2][/url]
Ответов - 56, стр:
1 2 3 All
Tanaka: Аналогично.
Дряннов: А я этот документ в виду и имел. Только это письмо,а не завещание...
Алексей: leonard пишет: Через четырнадцать месяцев после трагедии в Kанюкай,советские войска одержали победу над Берлином. Но кровопролитная война в истории, не закончилась. Царил почти всеобщий восторг. “Почти всеобщий“, но только не в Литве которая находилась под советским грязным сапогом. Совесть надо иметь! Благодаря так называемой "советской оккупации" Литва на треть увеличила свою территорию. Раз уж заговорили об "историческоой справедливости", то кто мешает вам вернуть Польше Виленский край. Ведь в 1939 году Вильно - польский город, где поляки составляли 52 % населения, а литовцы только 2 %. "Литва находилась под советским грязным сапогом". А под чьим сапогом находился СССР в 1937 году? Нарком внутренних дел Николай Ежов - литовец по матери. Как раз тогда Сергею Королёву на допросе в НКВД челюсти сломали, за "связь с врагом народа Тухачевским". Не подумайте, правда, что я уж так не люблю литовцев. Давала Литва, как и все прочие, и достойных людей, например Иосифа Григулевича (Юозаса Григулявичуса) - одного из величайших разведчиков-нелегалов всех времен и народов, ученого, писателя. Перед ним я преклоняюсь!
Люба: Алексей, далеко не всё так однозначно. Я бы не была столь категорична. Всякое бывало, бывали и такие дикие истории, как та, что поведал Леонард.
Tanaka: Любаш, а никто, даже г-н Д., не говорит, что такого не было и быть не могло. Могло. За разным люди в партизаны шли. Почитай Е.Мосягина "Живое дыхание смерти" - о партизанах Белоруссии, почитай сборник документов о партизанском движении - я ссылку в "Вопросах" давала. Видно, что не святые там были. Мы можем только читать об этом и молиться за упокой, и понимать для себя, что это плохо и повториться не должно, что любая война - это время, когда многие люди поворачиваются к миру худшими сторонами своей натуры. Что говорить - сама знаешь. Но автор статьи, выложив ее, не подумал, КУДА он ее выложил. Или, наоборот, слишком хорошо знает, куда именно. Это русский прежде всего сайт, здесь большинство участников либо российские граждане, либо бывшие советские, воспринимающие свое прошлое как прошлое, а не как нечто, достойное лишь проклятия. И потому не худо было бы выбирать выражения. Я про "грязный советский сапог" и кое-что другое. Искать лень. И вообще, кое в чем я с Алексеем согласна. Хочешь быть чистеньким - верни Вильно Польше. Хочет Украина (в смысле оранжевые идеологи) быть чистенькой - пусть вернет Крым и Донбасс России. А Грузия - замолчит насчет Абхазии. Это земли, отошедшие к этим государствам благодаря большевикам.
Люба: Вот тут согласна!
Лилия: 22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на СССР. 100 фашистских самолётов обрушили бомбовые удары на наши города и сёла, а бронированные полчища гитлеровских войск вторглись в пределы СССР. Одной из главных целей был Ленинград. На нём вели наступление армии группы «Север». Уже к началу июля гитлеровские войска заняли часть Прибалтики, Западную Белоруссию, Украину. На северо-западном участке фронта они вторглись в пределы Ленинградской области. Уже в последних числах июня Псковский край почувствовал тяжкое дыхание войны. 2 июля первые бомбы упали на древние города Псков и Великие Луки. 3 июля программу действий по организации отпора врагу изложил в своём выступлении по радио Председатель ГКО И.В.Сталин. С этого же дня начинается эвакуация Пскова и близлежащих сёл. К 5 июля были эвакуированы учреждения Государственного банка, ценное оборудование ряда заводов, основное имущество колхозов, совхозов и МТС Псковского района. Положение на фронтах продолжало ухудшаться. 9 июля уже был захвачен Псков. Но псковичи не покорились врагу. С первых же дней оккупации разгорелась жаркая партизанская борьба. Грозной силой для врага была Вторая Ленинградская партизанская бригада, которой командовал Герой Советского Союза Николай Григорьевич Васильев. Вторая бригада отвоевала от врага территорию в 9600 км2, так называемый Партизанский край. Это была своеобразная «Лесная республика», непокорённый советский остров. Колхозники 400 сёл и деревень жили по законам родного советского государства. Здесь были восстановлены сельские Советы и колхозы, работали школы и больницы, выходили печатные газеты. Крестьяне сдавали на партизанские базы в виде поставок продукты питания и одежду. Весной 1942 года жители и партизаны края собрали и переправили через линию фронта 223 подводы с продовольствием для героических защитников осаждённого Ленинграда. Было собрано 380 центнеров хлеба и крупы, 120 центнеров жира и других продуктов. Ленинград был дорог всем. Ценность этого подарка была неизмерима. Поэтесса Вера Инбер посвятила партизанам и колхозникам, доставившим обоз с продовольствием в Ленинград, следующие строки: Спасибо вам, товарищи и братья, За всё, что вы привозите ему! Наш город заключает вас в объятья, Вас принимает к сердцу своему. Он вас благодарит, великий город, В гранитные одетый берега Спасибо вам! И хлеб ему так дорог А главное, забота дорога. Подарки ваши – их мы не забудем, Вы жизнью рисковали, их везя. Спасибо вам! Где есть такие люди,- Такую землю покорить нельзя! Наличие в тылу врага Партизанского края, его активные действия буквально держали вражеские войска в состоянии животного страха. «Мы ведем самую ужасную войну из всех войн. Лучше быть на самом фронте. Там, я знаю, что в таком-то расстоянии лежит враг. Здесь он лежит всюду, вокруг нас. Всюду из-за прикрытия раздаётся несколько выстрелов, и обыкновенно они попадают… Ты себе можешь представить наше положение. С 21 часа до 8 утра никто не имеет права спать в своей дыре, чтобы предотвратить возможный налёт партизан…Говоря честно и открыто, это состояние может кончиться сумасшествием», - писал в своём письме один унтер-офицер. Роль и значение Партизанского края может также хорошо проиллюстрировать тот факт, что фашисты в бешеной злобе предпринимали многочисленные карательные экспедиции, отрывая дополнительно с фронта целые дивизии, усиленные авиацией и танками, во главе с генералами, для ликвидации Партизанского края. Карательные операции против партизан начинаются уже с 1941 года. В 1942 году партизаны успешно осуществляют «Холмскую» операцию. 18 января партизаны взяли город Холм тысячным гарнизоном, сам город был укреплён дотами, блиндажами, противотанковыми рвами. В феврале была проведена «ясская операция», в результате которой был разгромлен гарнизон села Ясски Дедовического района численностью 250 человек. Успешно прошла и третья боевая операция партизан – налёт на станцию Дедовичи. В бою за Дедовичи было уничтожено 650 немецких солдат и офицеров, большой склад боеприпасов, взорвали мост через Шелонь. В первой половине 1942 года было создано несколько новых ленинградских бригад, среди которых впоследствии ведущее положение заняла Третья партизанская бригада во главе с её прославленным комбригом Александром Викторовичем Германом. Только одна его бригада менее чем за два года боёв разгромила полсотни железнодорожных станций и гарнизонов, пустила под откос 259 военных эшелонов, взорвала 30 тыс. рельсов, разрушила 214 мостов, истребила свыше 19 тыс. солдат и офицеров противника. В одном из писем жене Герман писал: «жизнь я люблю безумно, она хороша и своими горестями, и своей радостью, но ели придётся умереть, то знай, что умру честно, самоотверженно, я не посрамлю земли русской, не посрамлю своей семьи». Во время карательной экспедиции немцев, направленной главным образом против партизан 3-ей бригады, в сентябре 1943 года Герман погиб. Хоронить его в тылу врага не стали, а переправили тело в г. Валдай, где и похоронили на площади Свободы рядом с командиром 2-ой Ленинградской партизанской бригады Н.Г.Васильевым Никакие репрессии и ухищрения врага не могли погасить пламя партизанской борьбы. Непрерывно возрастая, оно принимало всё более широкий и организованный характер. Ярким подтверждением этого явилась «рельсовая война», развернувшаяся в 1943 году в разгар Орловско-Курской битвы и последующего наступления Советской Армии. Оккупанты усиливали борьбу не только против партизан, в бессильной ярости они обрушивали удары и на мирных жителей. В октябре 1943 года, предчувствуя свой неизбежный крах, немецко-фашистское командование отдало приказ об уничтожении сёл и деревень оккупированных районов. Этим преступным актом фашистские захватчики преследовали две цели: с одной стороны, они хотели лишить партизан поддержки населения оккупированных районов, с другой стороны, понимая, что приходит конец их разбойничанию на территории Ленинградской и Калининской областей, - стремились превратить оккупированную территорию в «мёртвую зону». По этому приказу был сожжён ряд псковских сёл и деревень: Сево, Стега, Замошье и другие, среди которых была и Красуха. Никто не знает, кто дал имя этой деревушке, раскинувшейся по левую и по правую стороны от шоссе, что идёт из Порхова в Остров. Пришли, вероятно, сюда когда-то люди, посмотрели на зелёную траву и лесок, подступавший к дороге, послушали птиц, собрали тут же белые грибы и подосиновики, пожарили их на прихваченной с собой сковородке, отобедали, сходили на ближайшую речку Узу и невольно сказали друг другу: «Красотища-то какая, господи!» Вот и назвали деревню Красухой. Во всяком случае, в «Толковый словарь» Даля никто не заглядывал, во-первых, по тому, что грамотных и даже полуграмотных тогда среди мужиков не было, во-вторых, не было тогда ещё на свете и самого толкователя слов русских. А если бы кто-нибудь и мог заглянуть в толковый словарь, то обнаружил бы, что «Красуха» по-псковски означает дородную и здоровую женщину. Пусть будет так: и места хороши вокруг Красухи, и женщины там пригожие, здоровые и дородные; жить до сотни лет не считалось диковинкой. Мужики и бабы пешком хаживали до губернского города Пскова (а до него без малого 100 вёрст), и возвращались так же, да ещё не с пустыми руками. Пятнадцатилетние мальчишки на своём или господском гумне легко управлялись с шестипудовыми мешками. Силы не занимать!.. только тратить часто приходилось не для своей, а для чужой пользы, не поправлять своё скудное положение, а обогащать других. При крепостном праве от зари до зари они работали на барина. А когда Александр II обнародовал в 1861 году манифест об отмене крепостного права и наделении крестьян землёй, в Красухе повеселели, думали, что настала пора взгрустнуть барину. А он при встрече с ними ухмыльнулся – «Что моё, то моё, а что твоё, то тоже моё». И разгадали красухинские мужики эту усмешку, когда помощник забрал лучшие мужицкие полосы, а им уступил далёкие и негодные участки, оценив их втридорога. Но и тогда крестьяне всё ещё верили царю. Сделал он правильно, утверждали в народе, да вот на местах господа-притеснители извратили милостивый указ в свою выгоду и на беду мужикам. Но это было слабым утешением, так как легче жить не стало. На жалких клочках красухинцы продолжали растить лён и рожь, картошку и овощи. С особым старанием и любовью выращивали лён, культуру трудоёмкую и капризную. Он был всем, как пелось тогда в народной песне: Лён, наш кормилец, ленок, Вся на тебя наша надежда Подать ты нам и оброк, Ты нам и хлеба кусок, Ты и одежда… В Красухе не было такой семьи, которая могла бы похвалиться, что она от урожая до урожая ест чистый ржаной хлеб (булку видели немногие, да и то лишь по большим праздникам). Уже в декабре хозяйки начинали мудрить: подсыпали в муку жмых, добавляли мелкую картошку, а иногда и мох, которым богаты порховские болота. Всё здесь скудно. Летом носили незамысловатые поршни, а если их не было – ходили босиком. Валенок имели одну-две пары на все членов семьи. Приданое готовили чаще всего для показа. Старшая дочь выходила замуж – устраивала в доме жениха своеобразную выставку простыней, скатертей, полотенец, домотканого белья. Выходила вторая дочь – одалживала у старшей. Так поступали и третья, и четвёртая, и пятая. И все люди в Красухе жили, мечтая о том времени, когда они всё же станут полными и настоящими хозяевами земли. Мужики всё настойчивее и упрямее говорят о том, что землю надо поделить по справедливости. Укрепил их в этих убеждениях Алексей Яковлевич Столяров, большевик, первый крестьянский агитатор. После Октябрьской революции красухинцы всем обществом пошли на господские поля. И впервые в истории они разделили наделы по справедливости: сколько едоков в семье, столько и землицы. В ноябре 1923 года был создан колхоз «Красная Красуха». Шли годы, росло хозяйство колхоза, красухинцы продолжали сеять рожь, выращивать лён. В 1939 году колхоз «Красная Красуха» стал участником недавно открывшейся Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. В Красуху приехала бригада ленинградской кинохроники. Слух о том, что Ивана Павлова и многих других отличившихся льноводов будут снимать для кино, обрадовал и взволновал всех. Главным героем дня и нового фильма стал Иван Павлович Павлов со своей теребилкой. - Ну, Палыч, - сказал ему председатель колхоза, - через тебя теперь весь советский Союз узнает про нашу Красуху! - Нет, дорогой товарищ председатель, - ответил Павлов, - Из-за колхоза «Красная Красуха» и Иван в люди вышел, без него зачах бы я на корню, как растенье в засуху! Работящими в Красухе были все, и жить бы им много счастливых и радостных лет, не случись войны, сгубившей Красуху. То далёкое воскресное утро 22 июня 1941 года было тёплым и тихим. Трижды прокричали петухи, но никто не просыпался: в воскресенье можно поспать и подольше. После завтрака стали собираться группами. И вдруг заметили скачущего всадника. Когда он приблизился к людям, о еле смог выговорить: война. В Красухе, как и в других сёлах и городах страны, не было и тени сомнения в том, что война долго не продлится, что Красная Армия на границе ещё или рядом с ней остановит врага, а затем и проучит его, чтобы знал он, как нарушать покой советских людей. В долгую войну не верил никто. Каждый день Красуха провожала мобилизованных. И них даже на мгновение не могла возникнуть страшная думка о том, что не увидят они больше ни родной деревни, ни близких людей. Из сводок о военных действиях становилось очевидным, что Красная Армия сражается стойко. Были немало удивлены красухинцы, когда увидели первых беженцев из Латвии. Они рассказывали о зверствах, творивших фашистами в Риге, о том, что, вероятно, они вот-вот подойдут к Пскову. В последнее верили и не верили. От Красухи война была всё ещё далеко. Или это только казалось неверующим людям. А беженцы всё текли и текли через Красуху. И уже не только латыши. Появились и русские – из соседнего Островского района. Рассказывали о парашютных десантах, о моторизованных колоннах, которые двигаются по всем дорогам. Всё чаще и чаще над деревней показывались фашистские бомбардировщики. А 9 июля под утро в Красуху вступили фашисты. Все как-то сразу поняли, что в эти дни надо ещё твёрже придерживаться старого доброго правила: один за всех и все за одного. Выручать, помогать друг другу, защитить в трудную минуту – вот что требовалось от каждого жителя деревни. Война застала в Красухе тех ленинградцев, что приехали сюда на лето. Немцы утверждали, что город на Неве в их руках, что они вот-вот возьмут и Москву. Что стало с их родными в Ленинграде? Погибли, защищая город, или куда-то увезены? В трудное для них время поддержали их красухинцы. В Красуху иногда наведывались немцы или полицаи. На первых порах фашисты заигрывали с красухинцами: деревня стоит на важном тракте, лучше иметь там если не друзей, то хотя бы нейтральных жителей. А жители деревни прятали от немцев скот, хлеб, картошку. В партизанские леса отправляли мешки с мукой и приятно пахнущие, только что испечённые караваи, самодельную овсяную крупу и сбитое из сметаны масло, шпик, баранину и скот в живом виде. Нужно – выделяли лошадей. Знали о наказаниях, но готовы были в любой момент пригреть и накормить озябших голодных бойцов, совершающих очередной рейд. Враги бесчинствовали на Псковской земле. О злодеяниях гитлеровцев знали в Красухе и соседних с нею деревнях: Полянах, Веретенях, Гостенях. Всякий раз, когда на дорогах показывались фашистские танки или автомашины, в сердца людей закрадывалась тревога: немцы для добрых дел не приезжают. Красуха жила своими повседневными заботами и тревогами. Жители были уверены, что зима 1943 года – последняя оккупационная зима: идут разговоры, что Красная Армия после Сталинграда и Курской дуги готовится к новому большому наступлению и здесь – пришла пора крушить противника у стен старинного города. Суббота, 27 ноября 1943 года. Страшная беда нависла над Красухой. На мостике, перекинутом через широкий ручей, неподалёку от дома Алексея Дмитриевича Дмитриева взрывом перевёрнуло легковую машину. Ехавшего в ней генерала Ферча ранило, его увезли в сторону Веретеней. Кто бы это мог сделать? Партизаны обычно совершают свои диверсии вдалеке от населённых пунктов, так как нельзя ставить под удар мирных граждан. Свои, красухинские, не могли на это решиться – знали, что ждёт потом жителей родной деревушки. Не имели никакого отношения к этому взрыву и жители соседних порховских деревень. Что касается партизан, то командование бригад, действовавших неподалёку от Красухи, провело тщательное расследование и выяснило, что никто такого задания не получал и никто не совершал диверсии в Красухе. Согласно другой версии, взрыв совершил мальчик Сенька по прозвищу Жаворонок, решивший отомстить за отца, погибшего на фронте, за пионервожатую Шуру, за всех красухинцев. Так или иначе, ясно одно: фашисты мстили мирным жителям за своё поражение на огромном советско-германском фронте, за провал своих планов. Пожалуй, что это была наиболее вероятная причина и их набега на Красуху в это серое ноябрьское утро. В час, когда произошёл взрыв, многие из жителей работали на гумне, молотили пшеницу. Чувствуя недоброе, бригадир сказал, чтобы люди скорее расходились. Но было уже поздно. Грузовики прямо по снежной целине обошли деревню. Солдаты прыгали с них на малом ходу и бежали к избам. Алексей Дмитриевич Дмитриев, заметив неладное на улице, вышел со двора, и, увидев офицера, направился к нему. -Жители тут не виноваты, могу поручиться головой. Офицер отдал приказ солдатам, и те пронзили Дмитриева штыком. Это было вступление к чудовищной трагедии, разыгравшейся несколько позже. В сорок третьем, в тьме метели На село моё Набежали, налетели Псы и коршуньё. Триста душ ни в чём невинных Выгнали на снег. Затолкали в пасть овина Триста человек! В каске, будто бес двурогий, Лаял гауптман: «Покажите путь к берлогам Пар – ти - зан! Три часа на размышленье. Драй и нуль минут. Исполняете – прощенье, Нет – капут!» Нет! Ни слова об отряде. Замер стар и мал. И ни звука о пощаде Враг не услыхал. Заплескалось пламя в крыше, Взвился адский чад… Не слыхал – и не услышит. Мёртвые молчат. Только память не забыла Горевальных дней: Это было, было, было На земле моей. На земле седой и слёзной, Льющей кровь свою, - Неподкупной, гордой, грозной В праведном бою. Всем, в ком – тьма, кто к миру глухи, Следовало б знать, Что Россию, мать Красухи, Лучше не пугать! Гитлеровцы бросились к домам и стали их поджигать. Жители пытались выгнать скот и спасти кое-какое имущество. Палачи били людей прикладами, стреляли и кололи, а вынесенные вещи бросали в огонь. Оставшихся в живых стали сгонять в конец деревни. Нина Михайловна по канаве сумела уползти. Уже за деревней догнала Женю Павлову, комсомольского вожака. Полчаса назад её гнали со всеми к гумну. Отец посоветовал ей бежать: он подумал, что их погонят в Германию, а у Женьки гордый характер и строптивый – не ей быть в рабынях. Послушавшись отца, она прыгнула в канаву. По ней тоже стреляли, но промахнулись. Со стороны теперь она видела, как немцы загоняли людей в гумна, как к большим воротам они тащили доски, солому и канистры с горючим. Её осенило: фашисты хотят сжечь людей. Но она знала, что с обратной стороны гумен есть маленькие дверцы, в которые при молотьбе выбрасывают отходы. Женя поползла обратно. Но её заметили и пронзили штыком. А людей всё вели к гумнам и толкали к открытым дверям. Две молодые старорусские беженки попытались не идти, но их швырнули в гумно силой. Мария Лукинична Павлова, шедшая с ребятами – одиннадцатилетним Николаем, шестилетним Витей, десятилетней Галей и семилетней Надей, на мгновенье потеряла детей – их увлекла людская толпа. В тот же момент сильный удар свалил её с ног. Она потеряла сознание и уже ничего не видела и не слышала. А в двух гумнах дело шло к своему ужасному концу. Людей били прикладами, в них стреляли из автоматов. Беззащитных не только убивали, над ними ещё и глумились. Офицер требовал указать нахождение партизан. Все молчали. Слышались только крики малолеток, которые не понимали, что плакать нельзя, да иногда голоса матерей, просивших пощадить хотя бы малолетних детей. Люди молчали, а время шло. И вот уже заколачивают двери, обливают горючим ворота и стены, подносят горящие факелы и скоро оба гумна превращаются в высоченные факелы. Сквозь бушующее пламя и дым неслись стоны, плач и крики. Солдаты отвечали на них беспощадным автоматным огнём. А Мария Лукинична Павлова пришла в себя тогда, когда догорали оба гумна. Безумными глазами смотрела она на всё то, что осталось от самых дорогих для неё существ. Плохо видя, и ничего не соображая, она поползла в сторону. Встретившая её в соседней деревне Нина Михайлова, еле узнала Марию Лукиничну. Ночью над Красухой стояло кровавое зарево. Фашисты оцепили деревню, а затем заминировали и подступы к ней, чтобы люди окрестных деревень не скоро узнали об этом злодеянии. Вряд ли удастся восстановить все имена несчастных, ставших жертвами фашистов в этот день. Скорбный список не полон: не выяснены имена всех погибших граждан Красухи, особенно её малолетних жителей. А беженцы соседних селений? А ведь были ещё и гости из Ленинграда, летний отдых для которых закончился так трагически. А беженцы Старой Руссы и других новгородских городов и сёл? Почти триста человек… Честных, скромных тружеников земли, мечтавших о мирной, спокойной жизни. Ты взошла на холм, Скорбна и грозовита. Ты устала, Босы ноженьки болят. Ты – из камня, Ты – из мёртвого гранита, Ты – немая, Но душа твоя – набат. Вернулась женщина на родное пепелище. Деревни нет, только злой ветер метёт по дороге и огородам серую золу. Деревья обугленные. Полуразвалившиеся печные трубы. Одинокая ива скорбно склонила ветви. Но ничего не замечает одинокая босая женщина, пришедшая в погибшую Красуху. Она видит перед собой два страшных гумна, в которых мучительно страшно погибали её близкие… В глазах её неистребимое горе, но вместе с тем и ни с чем несравнимое мужество, на которое способна только русская женщина. Автор её - скульптор Антонина Петровна Усаченко. О трагедии Красухи она, как и многие, узнала из очерка Ивана Курчавова «Трагическая и мужественная Красуха», опубликованном в 1968 году в Комсомольской правде. Решено было поставить памятник в Красухе. На конкурс было выдвинуто 34 проекта. Работа Усаченко была признана лучшей. Она была привезена для обозрения в Порхов, получила единодушное одобрение порховчан, и в районе начинается сбор средств на сооружение памятника. Почему среди многих работ удача выпала на долю Усаченко? Может быть, потому, что она отобразила в этой скульптуре и своё горе? У неё на фронте погибли отец и два брата, старшую сестру угнали в фашистское рабство. В 1968 году в воскресный день 21 июня была установлена эта скульптура. В 1970 году появился документальный фильм «Была на земле деревня Красуха», который долгое время 27 ноября демонстрировался в кинотеатре «Победа» Серо-чёрный пепел Красухи и тысячи других деревень, сожжённых фашистами, стоны убиваемых и сжигаемых заживо людей звали к отмщению суровому и справедливому. В 1946 году на Нюрнбергский процесс свидетелем был приглашён житель Порховского района Кузнецов Яков Григорьевич, который хорошо знал про трагедию Красухи, сожжённую через месяц после того, как было уничтожено его родное село Кузнецово, находившееся в 20 км от Красухи. В конце октября 1943 года в его деревню приехали фашисты. Расстреляли много людей, среди которых был и его старший сын. Чудом уцелел и он сам, и младший сын, уйдя потом в партизаны. Там же встретили мальчика-ленинградца, который уцелел благодаря тому, что в тот момент, когда в их избу вошли фашисты, они играли с мальчишками в прятки, и те не заметили его. Самому старшему из сожжённых жителей деревни было 108 лет, а самому младшему – 4 месяца. А в этот день в его деревне погибло 47 человек. Из семьи Якова Григорьевича – жена на шестом месяце беременности, сын Николай 16 лет, сын Петя 9 лет и невестка, жена брата с двумя ребятами. Горе Якова Григорьевича, оставшихся в живых красухинцев и многих-многих тысяч людей никто не может облегчить. Нет на свете врача, который исцелил бы тяжкую душевную рану. И люди, испытавшие, что такое фашизм на себе, и знающие о войне минувшей лишь по книгам, воспоминаниям, фильмам не хотят, чтобы подобное повторилось. Плач страждущей, но выжившей Красухи, Казалось, уничтоженной дотла, До сей поры доносится до слуха… Застывшая от горя мать-старуха Свидетелем голгофы той была. Но что она поведает – немая? Лишь горе на лице и рядом – прах. Немой вопрос в её очах читаю: «За что нам доля выпала такая?» Окаменели слёзы на глазах. Чем ближе холм – тем явственнее звоны Через года, от тех зловещих дней, Как вздохи матушки-земли, как стоны, Одолевая на пути препоны, Доносятся всё чётче и сильней. Но что же здесь всё предано забвенью? Никто не слышит стонов почему? Что, нам необходимо повторенье Уроков горьких, разве в них спасенье? Вы присмотритесь к этому холму, Где выросли поодаль над полями Зла символы бетонных три столба, И вспомните, ЧТО скрылось за годами, Что БУДЕТ, если мы забудем с вами, - Отцам какая выпала судьба… Постойте здесь с закрытыми глазами, И всё всплывёт, и снова всё всплывёт, Что МОЖЕТ БЫТЬ ещё со всеми нами За теми, за зловещими столбами… Пусть память те столбы переживёт. А над Красухой тучи гонит ветер, Старуха-мать согбенная молчит, Как будто слышит свист зловещей плети… «Что ж не живётся мирно вам на свете?» - Журавль с гнезда у трёх столбов кричит. (Виктор Фокин) Большое Заречье Этой деревни теперь не существует в Ленинградской области. На ее месте остались лишь поросшие травой фундаменты да обгорелые печные трубы. Даже не верится, что до войны здесь стояли окруженные зеленью добротные дома. Около 180 дворов было в этом селе. Улицы пролегали по обоим берегам реки Оредежа. В октябре 1943 года в деревню ворвались гитлеровцы. Жестоко расправились они с мирными жителями. В Заречье было заживо сожжено 66 стариков, женщин, детей, расстреляны и замучены все, кого фашисты заподозрили в связях с народными мстителями. Деревню стерли с лица земли. Г. В. Федотов - хозяин одинокого домика, что стоит сейчас на месте сожженной деревни, вспоминает: "Пятое октября 1943 года - последний день для Большого Заречья. Пылающие избы под хмурым недобрым небом. Слякоть. Фигуры фашистов с канистрами в руках. Отчаянные женские мольбы. Детский плач. Сухой треск автоматных очередей... Вовсю зверствовали фашисты. Пятерых женщин нашли в бункере. Всех постреляли. Многих заперли в избу и сожгли заживо. Рысевых пятеро, в том числе двух детей, Лукиных шестеро, в том числе трех детей, семеро Тимофеевых, в том числе пятеро детей. Многие семьи изведены под корень..." Память о погибших жива в сердцах людей. На месте деревенского пепелища, как воплощение неутихшей боли, возведен в честь жителей района, мужественно и стойко защищавших Советскую Родину, мемориальный комплекс (авторы - М. Литовченко и Ф. Гепнер) - две стелы и бронзовая фигура партизана с автоматом в руках. На одной стеле надпись: "Здесь была жизнь. Здесь стояла деревня Большое Заречье. В октябре сорок третьего года фашистские каратели полностью уничтожили ее, зверски расстреляли, замучили, заживо сожгли вместе с нею шестьдесят шесть ее жителей, всех, кто оказывал помощь ведущим борьбу партизанам. Трубы печей оголенных - свидетельство горького часа". На другой стеле увековечены имена героев-волосовцев, погибших в боях с оккупантами. Среди них - первый секретарь Волосовского райкома партии предвоенных лет В. Т. Кашерин, тогдашний председатель Волосовского райисполкома Н. В. Суворов, секретарь Волосовского райкома КПСС А. В. Клюшин, народный судья О. И. Конькова, председатель Губаницкого сельского Совета С. О. Уланов. На камне начертаны слова: ИХ ИМЕНА НЕЗАБВЕННЫ. ВРЕЗАНЫ КРОВЬЮ В ГРАНИТ. ПАМЯТЬ О НИХ СОХРАНИТ ВЕРНОЕ СЕРДЦЕ НАРОДА. Центральное место в ансамбле занимает высокая фигура партизана. Развевается на ветру плащ-палатка. Рука крепко сжимает автомат. Словно пришел человек на пепелище, где погибли его родные, где был его дом. На открытие мемориала, на это скорбное поле, в октябре 1971 года собрались тысячи людей. Они пришли сюда из окрестных деревень, прибыли из соседних районов - Сланцевского, Кингисеппского, Гатчинского, Лужского, где в годы войны тоже активно действовали партизаны. Был зажжен вечный огонь, к подножию монумента возложены живые цветы - свидетельство того, что и сегодня не остыл пепел погибшей деревни, что вечно живы герои в памяти народной.
Лилия: 10 июня 1942 год. Лидице. Чехословакия Из протоколов Нюрбергского процесса. Том 5. Я не буду приводить более примеров расстрела заключенных в тюрьмах, ибо в тех кинодокументах, которые будут предъявлены Суду, уважаемые судьи найдут ряд подобного рода преступлений гитлеровских захватчиков, совершенных натерритории СССР. Перехожу к следующему разделу своего доклада. УНИЧТОЖЕНИЕ В ВИДЕ РЕПРЕССИЙ НАСЕЛЕНИЯ ДЕРЕВЕНЬ В бесконечном ряду злодеяний германского фашизма есть такие, которые надолго, может быть навсегда, останутся в памяти негодующего человечества, К числу таких преступлений нацистов относятся уничтожение ими маленькой чехословацкой деревни Лидице и зверская расправа с населением этой деревни. Много раз еще в более жестоких формах судьба Лидице была повторена на территориях Советского Союза, Югославии, Польши. Но мир помнит Лидице и не забудет о ней. Эта маленькая деревня стала символом преступлений нацизма. Главный обвинитель от СССР, говоря о Лидице, привел официальное сообщение немцев об этом акте террора из газеты "Дер нойе Таг" от 11 июня 1942 г. Приведу очень краткие извлечения из доклада правительства Чехословацкой "9 июня 1942 г. деревня Лидице была окружена по приказанию гестапо солдатами, прибывшими из местечка Слани в 10 больших грузовиках. Они разрешали всем входить в деревню, но никому не позволяли из нее выходить.Двенадцатилетний мальчик пытался бежать. Солдат застрелил его на месте. Одна женщина хотела скрыться - пуля в спину сразила ее... 10 июня было последним днем Лидице и ее обитателей. Мужчины были заперты в погребе, гумне и конюшне фермы семьи Горак. Они предвидели свою участь и спокойно ожидали ее. Семидесятитрехлетний священник Штерибек поддерживал их молитвами... Мужчины были выведены из фермы Горака в сад за гумном и расстреляны , палачи сфотографировались на месте казни у трупов... Судьба мужского населения была ужасна: 172 взрослых мужчин и юношей от 16 лет были расстреляны 10 июня 1942 г., 19 человек, работавших в шахтах Кладно, были спустя некоторое время схвачены в шахтах или в ближайших лесах и расстреляны в Праге.сосланы в концлагерь Равен-сбрюк, 42 умерли от плохого обращения, 7 погибли в душегубках, а 3 пропали без вести. 4 женщины из Лидице были отвезены в родильные дома в Праге, новорожденные дети были убиты, а женщины посланы в Равенсбрюк. Дети из Лидице были отняты у матерей несколько дней спустя немедленно после рождения". после концлагерь Гнейзенау (так называемый "Бортоланд"). До сих пор не найдены следы этих людей. Семь самых младших (до года) были отвезены в немецкую детскую больницу в Праге и после осмотра "расовыми экспертами" отосланы в Германию. Они должны были быть воспитаны как немцы и получили немецкие имена. Все следы их потеряны. Много советских деревень повторило затем судьбу Лидице. Много мирных жителей этих деревень погибло в страданиях, еще более тяжких, сжигаемые заживо или сделавшиеся жертвами иных мучительных казней. Прошу Суд обратить внимание на Сообщение Чрезвычайной Государственной Соци алистической Республике. Из этого Сообщения я цитирую всего один абзац: "3 июня 1944 г. в деревню Перчюпе Тракайского уезда ворвались гитлеровцы; окружив деревню, они произвели повальный грабеж, после чего, загнав всех мужчин в один дом, а женщин и детей в три других дома, зажгли эти дома. Пытавшихся вырваться и бежать фашистские изверги ловили и снова человек, из них 21 мужчина, 29 женщин и (я особенно подчеркиваю последнюю фразу) 69 детей". Я представляю под номером СССР-279 Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии о злодеяниях немецких захватчиков в городах Вязьме, Гжатске и Сычевке Смоленской области и городе Ржеве Калининской области. местами, опять-таки в целях сокращения времени и избежания частностей: "В деревне Зайчики гестаповцы согнали в один дом Зайкова Михаила, 61года, Белякова Никифора, 69 лет, Бегорову Екатерину, 70 лет, Голубеву Екатерину, 70 лет, Дадонова Егора, 5 лет, Зернову Миру, 7 лет, и других -всего 23 человека, подожгли дом и сожгли живыми всех находившихся в нем. помощник начальника немецкой полевой жандармерии лейтенант Бос согнал в дом колхозницы Чистяковой 200 жителей (там указаны далее названия деревень),закрыл двери и поджег дом, в котором сгорели все 200 человек...
Лилия: Орадур-сюр-Глан (фр. Oradour-sur-Glane) — коммуна (посёлок) во Франции в департаменте Верхняя Вьенна (Лимузен). Население составляет 2 188 жителей (2006 год). Современный Орадур-сюр-Глан построен в отдалении от одноимённого посёлка, уничтоженного немецкими солдатами в годы Второй мировой войны. Церковь в Орадур-сюр-Глане Старый Орадур-сюр-Глан после войны не восстанавливался, руины были оставлены в назидание потомкам. История К лету 1944 года французские партизаны (маки) расширили свои действия во Франции с тем, чтобы помочь союзникам в высадке их войск в Нормандии, отвлекая на себя часть немецкой армии. В начале июня в штаб дивизии СС «Рейх» поступило сообщение о том, что в посёлке Орадур-сюр-Глан удерживается, захваченный партизанами, штурмбаннфюрер Гельмут Кампф. Утром 10 июня 1-й батальон полка «Фюрер» под командованием гауптштурмфюрера Кана окружил посёлок, жителям было приказано собраться в центре посёлка, после чего эсэсовцы отобрали всех мужчин, а женщин и детей загнали в церковь. Мужчин отвели к сараям, где их начали расстреливать из автоматов, стараясь бить по ногам. После этого их облили горючей смесью и подожгли. Только пятерым мужчинам удалось сбежать, 197 человек были убиты. После этого в церкви было установлено мощное зажигательное устройство, после того как оно сработало, эсэсовцы стали стрелять в женщин и детей пытавшихся вырваться из огня. Удалось выжить только одной женщине: 240 женщин и 205 детей были уничтожены. Ещё одной группе из 20 человек удалось сбежать утром, когда эсэсовцы ещё не успели окружить посёлок. Посёлок был разрушен. После войны После войны 12 декабря 1953 года в Бордо начался суд над 65 солдатами из 200, участвовавших в этой резне. Однако только 28 человек предстал перед судом: 7 немцев, 21 эльзасец. Остальные не были выданы Германией. 20 человек из них были признаны виновными и осуждены, но после протестов в Эльзасе, французский парламент амнистировал их, что вызвало протесты уже в Верхней Вьенне. К 1958 году были освобождены все немцы. Генерал Карл-Ханс Ламмердинг, отдавший приказ о проведении репрессий, к суду не привлекался и скончался в 1971 году. Командир взвода унтерштурмфюрер СС Хайнц Барт (1921-2007) был осужден в 1983 году в ГДР на пожизненное заключение и освобождён в 1997 году по болезни Орадур сегодня Решением Шарля де Голля Орадур-сюр-Глан объявлен мемориальным центром, новый Орадур был построен в стороне от старого. В 1999 году Президент Ширак назвал Орадур «городом-мучеником». В 2008 году мемориальный центр был награждён премией Австрийской мемориальной службы.
Танака: Почитайте, если не читали, "Последние свидетели" Алексиевич. Там глазами детей, выживших, описано уничтожение деревень.
Лилия: Я читала. Я выкладываю ту информацию, о которой возможно многие не знаю. Этих деревень было несчисленное количество, выкладываю, о тех, которых сохранились какие-то крупицы инфы.
Tanaka: Ну да, спасибо. Просто это документы, они сухие. Уничтожено 150 (170, 25, сколько угодно) мужчин, женщин и детей. Мы к таким цифрам приучены. А там - как-то очень страшно и в то же время достоверно. Вот они сидят в хате, смотрят в окно и говорят типа: "К Иваненкам пошли". И слышат автоматные очереди. Иваненок больше нет. И они знают, что до их собственной смерти два двора осталось...
Лилия: У того же Адамовича "Я из огненной деревни" многое описано. Про Орадур есть французский роман, но он написан писателем-коммунистом, так что вряд ли его читало большинство в наше время.
Лилия: г.Корюковка, Черниговской области, памятник 7000 мирных жителей, уничтоженых в марте 1943 г. немецкими карателями при участии двух украинских национальных частей: в феврале 1943 г. партизаны совершили налет на немецкий гарнизон города, в тюрьме которого среди заложников содержались жена и дети одного из партизанских командиров. в ответ оккупанты при участии украинских националистов сожгли город и уничтожили более 7000 местных жителей - самая массовая расправа над мирным населением во время второй мировой войны. При советской власти, а тем более при нынешней, факт не особо освещаемый, дабы не разжигать неприязнь между жителями Восточной и Западной Украины. На украинском, но понятно достаточно, очень мало инфы об этой трагедии Людській пам’яті притаманна здатність забувати, але те, що творили фашисти в перші весняні дні 1943 року в нашій рідній Корюківці забути не можливо. Навіть через роки згадувати про ті події надзвичайно боляче і гірко. Велика Вітчизняна війна і період німецько-фашистської окупації стали для корюківчан суворим випробуванням. Корюківка була центром партизанського руху на Чернігівщині. Звідси почав свій шлях Чернігівський партизанський загін, партизанське з''єднання О.Ф. Федорова, постійно діяло партійне та комсомольське підпілля. Саме ці факти стали рушійною силою фашистської розправи в березні 1943 року. Уночі 27 лютого 1943 року партизани розгромили фашистський гарнізон, визволили в’язнів з тюрми – сім’ї партизанів, активістів з усього району, і поїхали в ліси. Налякані люди сиділи вдома або сім’ями вирушали до знайомих на околицю Корюківки, щоб звідти було легше втекти до лісу. Та з’ясувалося, що вони йшли назустріч смерті, бо вона чекала саме тут. Багато чоловіків і юнаків повтікали, бо вважали, що кара впаде в першу чергу на них, як це було в Тополівці, Єліно та інших селах. Наказ коменданта Корюківки був однозначний: „... Попереджаю населення сіл Гути Студенецької, Перелюба, Тихоновичів, Корюківки, що коли воно не припинить зв’язків з партизанами, названі села будуть спалені, а їх мешканці розстріляні...”. Але більшість людей не вірила в найгірше, не наважувалася залишити домівку. Та й Корюківка не хутір. Хіба ж можна розправитися з тисячами людей? Прийшла біда за наказом гітлерівського генерала Хайзінгера вранці 1 березня. Неспроможні розгромити партизанів у лісах, підкорити населення, фашисти вирішили знищити Корюківку. Каральний загін есесівців та поліцаїв оточив щільним кільцем селище. Таких звірств, які вчинили окупанти в Корюківці, історія ще не знала. Усе почалося з околиць. Есесівці заходили до хат, де збирались в тривозі люди для перевірки документів. Вбивали всіх – від немовлят до стариків. Йшли від хати до хати, а за ними йшли ті, що підпалювали. Гітлерівці збирали і гнали юрбами людей з дітьми по вулиці Шевченка в центр міста до ресторану. Прикладами заганяли в приміщення. Палач стояв на прилавку з автоматом. Мертві лежали один на одному в декілька рядів, аж по вікна. Кати вбивали старих, душили та різали дітей, ґвалтували жінок. За три дні фашисти розстріляли, забили, спалили живими близько 7 тисяч мирних людей та повністю спалили місто. Очевидці кажуть, що дим і зарево від пожеж було видно у Щорсі, Сосниці, в Холмах. З 1300 будинків наявних в місті до акції залишилось 10 - переважно цегляних. За кількістю жертв Корюківська трагедія майже в 45 разів перебільшує горезвісну білоруську Хатинь. Прикро, що ні за часів радянської влади, ні нині не увіковічена належно пам’ять розстріляних і спалених корюківчан. Років 20 тому до Корюківки приїздило багато людей з Києва. Це були художники, архітектори, скульптори, історики, представники влади. Був вже погоджений проект Меморіального комплексу 256-ти спаленим селам і містам України в Корюківці. Але побудувати його не вдалося. Перекреслив все Чорнобиль. На будівництво Меморіалу держава коштів не дала, а зібраних від населення було замало. Через це Білоруську Хатинь знають в усьому світі, а Українську Корюківку – ні. И еще о Черниговской области Козары — село, центр сельского Совета. Расположены на левом берегу реки Остра, в 13 км от районного центра и в 18 км от железнодорожной станции Носовка. Население — 1121 человек. Сельсовету подчинены села Андреевка и Иржавец. В Козарах находится центральная усадьба колхоза «Червоний партизан», за которым закреплен 4091 га сельскохозяйственных угодий, в т. ч. 2821 га пахотной земли. Хозяйство специализируется на производстве зерна и животноводческой продукции. За успехи в развитии сельского хозяйства орденами и медалями СССР награждены 117 человек. В селе есть восьмилетняя школа (135 учеников и 13 учителей), клуб со зрительным залом на 250 мест, библиотека с книжным фондом более 10 тыс. экземпляров, фельдшерско-акушерский пункт, родильный дом. Медицинскую помощь населению оказывают 3 человека со средним медицинским образованием. К услугам жителей села — 4 магазина, комплексный приемный пункт райбыткомбината, отделение связи, сберкасса. Партийная организация объединяет 58 коммунистов, 2 комсомольские — 55 членов ВЛКСМ. Партийная и комсомольская ячейки созданы в 1930 году. Первое письменное упоминание о Козарах датируется 1550 г. В 1905 г. здесь произошло выступление крестьян, во время которого бедняки села разгромили экономию графини Мусиной-Пушкиной, требовали повышения заработной платы. Однако выступление было жестоко подавлено. Советская власть установлена в январе 1918 г. На фронтах Великой Отечественной войны и в партизанских отрядах сражались 763 жителя села, 500 из них погибли. 134 человека за боевые заслуги награждены орденами и медалями. Осенью 1941 г. партизанский отряд под командованием М. И. Стратилата разгромил находившийся в Козарах полицейский участок. Многие жители села были связными, разведчиками, снабжали партизан продовольствием и одеждой. В марте 1943 г. гитлеровцы направили в село карательный отряд. Козары, где насчитывалось 980 дворов, были полностью сожжены. Тогда погибли 3908 жителей села. 420 человек оккупанты сожгли заживо. Согласно постановлению бюро обкома Компартии Украины село было признано партизанским. В Козарах сооружен памятник жертвам фашизма, установлен памятник на братской могиле советских воинов, погибших при освобождении села от немецко-фашистских захватчиков. На территории Козар обнаружены поселения эпохи бронзы (II тысячелетие до н. э.), скифского времени (V—III вв. до н. э.) и 2 поселения периода Киевской Руси (IX—XIII вв.).
Лилия: Еще наткнулась на вот этот блог, девушка там провела большую работу 10 марта 2005 года в «Смоленской газете» я опубликовала очерк российского писателя В. Т. Фомичёва «Слепая память» с предложением о создании мемориала сожжённым деревням и уничтоженным мирным жителям и своё небольшое вступление к этому очерку «Здесь вся в слезах и вся в крови земля…», в котором написала следующее: «После той страшной Великой Отечественной прошло уже 60 лет, выросли наши родители, детство которых пришлось на послевоенные годы, выросли мы… Растут наши дети, и вдруг подумалось: прошло всего 60 лет, что мы знаем и помним об этих жутких годах, что будут знать дети наших детей, что останется в памяти людской? Земля наша помнит многое, а мы? Помним ли мы о тех, кто не воевал, – о мирных жителях, которых сжигали целыми деревнями? В нашей Смоленской области было истреблено 560 тысяч человек, сотни деревень! Где, в каком месте вспомнить их всех; куда привести детей, чтобы и они поняли и запомнили весь ужас горящих деревень?! Теперь, когда я уже старше многих тех, погибших, все острее чувствую, что именно мое поколение должно установить такой памятник. Мы должны. Сколькие из нас не родились, потому что там, в огне, погибли те, кто могли стать нашими родителями! Они хотели жить, дожить до Победы. Не успели… За них живем мы. А они, все их недолгие жизни, мечты остались там... Как же непередаваемо страшно знать, что вот через мгновения кончится жизнь, что рядом дети, родители, что они тоже сейчас погибнут, а ты ничем не можешь им помочь! О чем думали они в эти минуты, что вспоминали? Мы должны понять, почувствовать это и создать мемориал, который заставит плакать души и сердца всех поколений – от горя, от боли, от жалости! Люди, которые могут плакать, не будут жестокими. Конечно же, это касается не только Смоленщины. Были оккупированы Псковская, Новгородская, Ленинградская, Калининградская, Курская, Орловская, Брянская, Тульская области, районы Рязанской области, Ставропольский край и др. Этот мемориал необходим всем областям. Но в первую очередь – именно нам! Погиб каждый третий житель области! Это десять Бухенвальдов! На Смоленщине есть и дважды, и трижды Хатыни! Об этом – очерк нашего земляка В. Т. Фомичева, под названием «Память, схожая с забвением» он был напечатан в газетах «Московский литератор» в мае 2001 г. и «Modus vivendi» в июне 2001 г. В.Т.Фомичев и сам во время войны чуть не оказался в числе заживо сожженных: «Наверное, помните строки Михаила Исаковского из стихотворения как раз о наших местах «Есть во Всходском районе...»: «Ничего от деревни моей не осталось, ничего — ни кола, ни двора»? Как заколотилось сердце, когда запылала своя кровля! Селение сгорело дотла, кроме трех расчетливо оставленных изб: в средине и по краям кладбища нашего соснового жилья. Объявив, что всех до единого сожгут, загнали старых и малых в одну избу, но затем, изуверски испытав жутью, все же выпустили и запалили хату. Видно, продляли садистское удовольствие, хотели извести бедных сельчан до смерти страхом. Операцию один к одному повторили в следующей оставленной избе. Не удовлетворившись этим устрашением, кровавые чудовища в конце концов уже в единственно сохранившемся пока доме заставили всех нас дожидаться смерти примерно шесть часов. Двери его заколотили, у каждого окна выставили по автоматчику, готовя жестокую казнь. Эту избу подпалили вместе с нами, а потом, когда красный дракон ринулся на приготовившихся к кончине, внезапно открыли дверь, через которую мы все хлынули на волю». С невыносимой болью он пишет обо всём этом: «Откройте энциклопедию «Великая Отечественная война. 1941 — 1945», вышедшую в солиднейшем издательстве «Советская энциклопедия» в 1985 году. И здесь не найдете никакого упоминания о жутком факте: словно бы ничего и не произошло… Всего же приняло участие в подготовке обобщенного юбилейного издания (к 40-летию Победы) несколько сот человек, авторов и сотрудников «Советской энциклопедии», основных столпов главных центров знаний тогдашнего Министерства обороны. Маститые хозяева посвященной войне книги странным образом «не заметили» фашистских зверств, злой доли неповинного населения деревень оккупированного Русскоземелья… В названной специальной энциклопедии — ни слова и ни об одном из этих селений не найдете, вообще ни о каком-либо подобном на Смоленщине. Хотя, по моим сведениям, они были практически в каждом районе (районов сейчас 25, до войны их насчитывалось 36)… Первое сообщение о зверствах на Смоленщине прозвучало еще в утренней радиопередаче 10 сентября 1941 года: «Около деревни Починок была повреждена телефонная линия. Немцы согнали оставшихся в деревне стариков, женщин и детей в помещение правления колхоза и заживо всех сожгли»… Не только в Белоруссии, например, но и во всем мире известно, что вместе с селом Хатынь немецко-фашистские солдаты в марте 1943 года уничтожили 149 жителей. Но в д. Борьба Смоленской области сожжено на 138, в Астахове (300) в два, в Чертовке (480) в три с лишним раза больше мирных граждан, чем в Хатыни... Россия лишена святыни, где можно было бы поклониться праху, почтить память всех беспощадно истребленных в огненное лихолетье безвинных людей. А число их в одной Смоленской области равняется 560 тысячам… В уже названном выше «Реестре» о злодеяниях в Сычевском районе имеется отдельная графа о видах потерь. Среди них: смерть после пыток, изнасилование, повешенье, взрыв на минных полях, издевательства над больными, истязания, увод в рабство, исчезновение в гестапо, убийство тупым орудием — всего 46 порядковых номеров. Ставшие жертвами зверств оккупантов люди перенесли неисчислимые страдания, представление о некоторых могут дать крайне скупые строки «Сообщения чрезвычайной государственной комиссии», например: «Фашистские власти заподозрили жителей деревни Корбутовка в связи с партизанами и сожгли деревню дотла. Колхознице Барановой, протестовавшей против такого разорения, немцы разрезали живот, изрезали лицо ножом, а детям ее вывернули руки и проломали черепа... В деревне Васильевке немецкие палачи повесили железными крюками за челюсть председателя колхоза Торбина и кладовщика Ермолинского. Виселица с их трупами долго стояла на улице»… Очень показательно, что 25 сентября 1993 года, в день 50-летия освобождения от нацистской агрессии Смоленской ключ-земли, как называется она в течение веков в истории за то, что первой из русских областей принимает все удары с Запада, этому факту в теленовостях было уделено не более минуты. Нельзя сказать, что об уничтоженных оккупантами в пламени гигантских костров русских жителях не известно ничего вообще. Но в общественном сознании закреплен из многих десятков случаев едва ли не единственный, относящийся к псковской деревне Красухе, где было сожжено 280 человек и на месте которой в 1968 году открыт мемориальный комплекс: памятник «Скорбящая псковитянка», установленный на вершине насыпного холма, и памятный обелиск с оградой из обугленных бревен — символом сожженной Красухи. Но этого явно недостаточно, чтобы представить, с полным учетом злодеяний, все преступления против человечности, совершенные жестоким оккупационным режимом на собственно Русской земле…». После опубликования очерка звонили очень многие: и молодые, и пожилые, жители из разных областей. Поразил звонок жителя Германии, который хотел бы приехать к мемориалу и попросить прощения… До сих пор получаем письма. Все просят об одном: пожалуйста, доведите это до конца! Такой мемориал необходим всем поколениям, всей нашей стране. Откликнулся и замечательный наш писатель Юрий Васильевич Бондарев: «Я просто заклинаю Вас: не отходите от этого дела!» Сразу стало ясно: это наше общероссийское дело и общая наша память. Во что будут верить наши дети и внуки, чем будут гордиться? К каким обелискам и могилам смогут принести цветы? Как передать им скорбь и память о людях, принявших мученическую смерть на своей родной земле? Как научить их беречь Родину? Как сделать так, чтобы никогда не повторился весь тот ужас, когда с огнем и черным страшным дымом уходили в небо души людей, чьи предки веками жили на этой земле?! Что знают дети о тех страшных и длинных годах оккупации, о безмерных страданиях мирных жителей, о невиданном ранее уничтожении целых деревень дотла? Почти ничего… На месте некоторых уничтоженных деревень стоят скромные обелиски. Но ко многим и сейчас уже не проехать, многих дорог уже не найти. От других деревень и следа не осталось. Что же будет ещё через несколько лет? Мы обязаны передать эту память следующим поколениям! Есть неравнодушные люди, готовые участвовать в этом, быть в рабочей группе, есть наша епархия и митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, готовые поставить рядом с мемориалом часовню, есть замечательный скульптор, готовый воплотить в камне проект мемориала, есть студенты-художники, готовые разработать этот проект, есть уже очень много идей, каким должен быть мемориал, - и всё это у нас можно сделать за минимальные средства. Но решение принять, по-моему, должно государство – это касается всех нас! Думаю, будет правильным установить мемориал на Смоленской земле, рядом с Минским шоссе, на открытом месте, чтобы он был хорошо виден с дороги. И обязательно справа от шоссе (если ехать из Москвы), потому что справа заходит солнце и эти красивые красные закаты в полнеба усилят воздействие мемориала. Это наша память и наш долг… 10 марта 2005 года в «Смоленской газете» я опубликовала очерк российского писателя В. Т. Фомичёва «Слепая память» с предложением о создании мемориала сожжённым деревням и уничтоженным мирным жителям и своё небольшое вступление к этому очерку «Здесь вся в слезах и вся в крови земля…», в котором написала следующее: «После той страшной Великой Отечественной прошло уже 60 лет, выросли наши родители, детство которых пришлось на послевоенные годы, выросли мы… Растут наши дети, и вдруг подумалось: прошло всего 60 лет, что мы знаем и помним об этих жутких годах, что будут знать дети наших детей, что останется в памяти людской? Земля наша помнит многое, а мы? Помним ли мы о тех, кто не воевал, – о мирных жителях, которых сжигали целыми деревнями? В нашей Смоленской области было истреблено 560 тысяч человек, сотни деревень! Где, в каком месте вспомнить их всех; куда привести детей, чтобы и они поняли и запомнили весь ужас горящих деревень?! Теперь, когда я уже старше многих тех, погибших, все острее чувствую, что именно мое поколение должно установить такой памятник. Мы должны. Сколькие из нас не родились, потому что там, в огне, погибли те, кто могли стать нашими родителями! Они хотели жить, дожить до Победы. Не успели… За них живем мы. А они, все их недолгие жизни, мечты остались там... Как же непередаваемо страшно знать, что вот через мгновения кончится жизнь, что рядом дети, родители, что они тоже сейчас погибнут, а ты ничем не можешь им помочь! О чем думали они в эти минуты, что вспоминали? Мы должны понять, почувствовать это и создать мемориал, который заставит плакать души и сердца всех поколений – от горя, от боли, от жалости! Люди, которые могут плакать, не будут жестокими. Конечно же, это касается не только Смоленщины. Были оккупированы Псковская, Новгородская, Ленинградская, Калининградская, Курская, Орловская, Брянская, Тульская области, районы Рязанской области, Ставропольский край и др. Этот мемориал необходим всем областям. Но в первую очередь – именно нам! Погиб каждый третий житель области! Это десять Бухенвальдов! На Смоленщине есть и дважды, и трижды Хатыни! Об этом – очерк нашего земляка В. Т. Фомичева, под названием «Память, схожая с забвением» он был напечатан в газетах «Московский литератор» в мае 2001 г. и «Modus vivendi» в июне 2001 г. В.Т.Фомичев и сам во время войны чуть не оказался в числе заживо сожженных: «Наверное, помните строки Михаила Исаковского из стихотворения как раз о наших местах «Есть во Всходском районе...»: «Ничего от деревни моей не осталось, ничего — ни кола, ни двора»? Как заколотилось сердце, когда запылала своя кровля! Селение сгорело дотла, кроме трех расчетливо оставленных изб: в средине и по краям кладбища нашего соснового жилья. Объявив, что всех до единого сожгут, загнали старых и малых в одну избу, но затем, изуверски испытав жутью, все же выпустили и запалили хату. Видно, продляли садистское удовольствие, хотели извести бедных сельчан до смерти страхом. Операцию один к одному повторили в следующей оставленной избе. Не удовлетворившись этим устрашением, кровавые чудовища в конце концов уже в единственно сохранившемся пока доме заставили всех нас дожидаться смерти примерно шесть часов. Двери его заколотили, у каждого окна выставили по автоматчику, готовя жестокую казнь. Эту избу подпалили вместе с нами, а потом, когда красный дракон ринулся на приготовившихся к кончине, внезапно открыли дверь, через которую мы все хлынули на волю». С невыносимой болью он пишет обо всём этом: «Откройте энциклопедию «Великая Отечественная война. 1941 — 1945», вышедшую в солиднейшем издательстве «Советская энциклопедия» в 1985 году. И здесь не найдете никакого упоминания о жутком факте: словно бы ничего и не произошло… Всего же приняло участие в подготовке обобщенного юбилейного издания (к 40-летию Победы) несколько сот человек, авторов и сотрудников «Советской энциклопедии», основных столпов главных центров знаний тогдашнего Министерства обороны. Маститые хозяева посвященной войне книги странным образом «не заметили» фашистских зверств, злой доли неповинного населения деревень оккупированного Русскоземелья… В названной специальной энциклопедии — ни слова и ни об одном из этих селений не найдете, вообще ни о каком-либо подобном на Смоленщине. Хотя, по моим сведениям, они были практически в каждом районе (районов сейчас 25, до войны их насчитывалось 36)… Первое сообщение о зверствах на Смоленщине прозвучало еще в утренней радиопередаче 10 сентября 1941 года: «Около деревни Починок была повреждена телефонная линия. Немцы согнали оставшихся в деревне стариков, женщин и детей в помещение правления колхоза и заживо всех сожгли»… Не только в Белоруссии, например, но и во всем мире известно, что вместе с селом Хатынь немецко-фашистские солдаты в марте 1943 года уничтожили 149 жителей. Но в д. Борьба Смоленской области сожжено на 138, в Астахове (300) в два, в Чертовке (480) в три с лишним раза больше мирных граждан, чем в Хатыни... Россия лишена святыни, где можно было бы поклониться праху, почтить память всех беспощадно истребленных в огненное лихолетье безвинных людей. А число их в одной Смоленской области равняется 560 тысячам… В уже названном выше «Реестре» о злодеяниях в Сычевском районе имеется отдельная графа о видах потерь. Среди них: смерть после пыток, изнасилование, повешенье, взрыв на минных полях, издевательства над больными, истязания, увод в рабство, исчезновение в гестапо, убийство тупым орудием — всего 46 порядковых номеров. Ставшие жертвами зверств оккупантов люди перенесли неисчислимые страдания, представление о некоторых могут дать крайне скупые строки «Сообщения чрезвычайной государственной комиссии», например: «Фашистские власти заподозрили жителей деревни Корбутовка в связи с партизанами и сожгли деревню дотла. Колхознице Барановой, протестовавшей против такого разорения, немцы разрезали живот, изрезали лицо ножом, а детям ее вывернули руки и проломали черепа... В деревне Васильевке немецкие палачи повесили железными крюками за челюсть председателя колхоза Торбина и кладовщика Ермолинского. Виселица с их трупами долго стояла на улице»… Очень показательно, что 25 сентября 1993 года, в день 50-летия освобождения от нацистской агрессии Смоленской ключ-земли, как называется она в течение веков в истории за то, что первой из русских областей принимает все удары с Запада, этому факту в теленовостях было уделено не более минуты. Нельзя сказать, что об уничтоженных оккупантами в пламени гигантских костров русских жителях не известно ничего вообще. Но в общественном сознании закреплен из многих десятков случаев едва ли не единственный, относящийся к псковской деревне Красухе, где было сожжено 280 человек и на месте которой в 1968 году открыт мемориальный комплекс: памятник «Скорбящая псковитянка», установленный на вершине насыпного холма, и памятный обелиск с оградой из обугленных бревен — символом сожженной Красухи. Но этого явно недостаточно, чтобы представить, с полным учетом злодеяний, все преступления против человечности, совершенные жестоким оккупационным режимом на собственно Русской земле…». После опубликования очерка звонили очень многие: и молодые, и пожилые, жители из разных областей. Поразил звонок жителя Германии, который хотел бы приехать к мемориалу и попросить прощения… До сих пор получаем письма. Все просят об одном: пожалуйста, доведите это до конца! Такой мемориал необходим всем поколениям, всей нашей стране. Откликнулся и замечательный наш писатель Юрий Васильевич Бондарев: «Я просто заклинаю Вас: не отходите от этого дела!» Сразу стало ясно: это наше общероссийское дело и общая наша память. Во что будут верить наши дети и внуки, чем будут гордиться? К каким обелискам и могилам смогут принести цветы? Как передать им скорбь и память о людях, принявших мученическую смерть на своей родной земле? Как научить их беречь Родину? Как сделать так, чтобы никогда не повторился весь тот ужас, когда с огнем и черным страшным дымом уходили в небо души людей, чьи предки веками жили на этой земле?! Что знают дети о тех страшных и длинных годах оккупации, о безмерных страданиях мирных жителей, о невиданном ранее уничтожении целых деревень дотла? Почти ничего… На месте некоторых уничтоженных деревень стоят скромные обелиски. Но ко многим и сейчас уже не проехать, многих дорог уже не найти. От других деревень и следа не осталось. Что же будет ещё через несколько лет? Мы обязаны передать эту память следующим поколениям! Есть неравнодушные люди, готовые участвовать в этом, быть в рабочей группе, есть наша епархия и митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, готовые поставить рядом с мемориалом часовню, есть замечательный скульптор, готовый воплотить в камне проект мемориала, есть студенты-художники, готовые разработать этот проект, есть уже очень много идей, каким должен быть мемориал, - и всё это у нас можно сделать за минимальные средства. Но решение принять, по-моему, должно государство – это касается всех нас! Думаю, будет правильным установить мемориал на Смоленской земле, рядом с Минским шоссе, на открытом месте, чтобы он был хорошо виден с дороги. И обязательно справа от шоссе (если ехать из Москвы), потому что справа заходит солнце и эти красивые красные закаты в полнеба усилят воздействие мемориала. Это наша память и наш долг…
Дряннов: А один из тех, кто Хатынь сжигал вместе с немцами, Григорий Васюра, был арестован только в 1985 году. А до это был уважаемым человеком, ветераном войны и ...жертвой необоснованных репрессий
Лилия: Да, это так страшно, особенно когда уходят от кары истинные преступники. Уверена их намного больше скрылось.. Кстати, вам большое спасибо за инфу о Роберте Кляйне, до этого ничего слышала об этом человеке.
Дряннов: Во времена СССР это не говорили...По известным причинам 118 полицейский батальон был сформирован в 1942г. в Киеве из карателей Буковинского куриня, которые принимали участие в уничтожении жертв Бабьего Яра кадровых офицеров и красноармейцев, которые согласились сотрудничать с оккупантами, прошли спецподготовку в различных школах на территории Германии, одели немецкую форму и приняли военную присягу на верность Гитлеру. Это послужило лучшей характеристикой для отправки карателей в декабре 1942г. в Белоруссию. Батальон прибыл в поселок Плещеницы. Кроме командира-немца во главе каждого полицейского подразделения стоял «шеф» — немецкий офицер, курировавший злодеяния своих подопечных. «Шефом» 118 полицейского батальона был штурмбаннфюрер Эрих Кёрнер, а «шефом» одной из рот — гауптман Ганс Вельке — чемпион Олимпийских игр 1936г. по толканию ядра. На фронт Вельке не попал. Свои награды он зарабатывал в тылу. Именно его уничтожили партизаны у развилки дорог Плещеницы-Логойск-Козыри-Хатынь. Начальником штаба 118 полицейского батальона был Григорий Васюра. Жестокость его не знала пределов, даже по отношению к своим подчиненным. Он был участником многих карательных операций, которые унесли сотни жизней ни в чем не повинных людей. В начале января 1943 г., в селе Чмеличи, не обнаружив партизан, которые провели перед тем успешную операцию, полицаи под руководством нашего «героя» уничтожили часть жителей этого села. Дальше кровавый путь прошел по многим таким селам. Васюра и его люди убили 16 жителей села Котели и Заречье, провели карательную акцию в селе Бобровом, где уничтожили партизана из бригады «Народные мстители» П. Мелешко. И местного жителя Христовского. 22 марта 1943 года. Беларусь. Недалеко от деревушки Хатынь было совершено нападение на немецкий патруль. Среди пострадавших оказался и любимец Гитлера чемпион Олимпийских игр 1936 года гауптман Ганс Вельке. Он был а «шефом» одной из рот батальона. После его убийства полицаи 118-го батальона и немцы на дороге Плещеницы-Логойск задержали более 50 человек, которые рубили дрова, жителей села Козыри, и убили 26 из них. Дальше на их пути стояла Хатынь… Теперь ее нет… Есть только мемориальный комплекс…. 13 мая Васюра возглавляет боевые действия против партизан в районе с. Дальковичи. 27 мая проводит карательную операцию в с. Осови, где было расстреляно 78 человек. Далее – карательная операция «Коттбус» на территории Минской и Витебской областей – расправа над жителями села Вилейки; уничтожение жителей села Маковье и Уборок расстрел возле с. Каминская Слобода 50 евреев. За эти «заслуги» гитлеровцы наградили Васюру званием лейтенанта и двумя медалями. Когда его батальон был разгромлен, Васюра продолжил службу в 14-й гренадерской дивизии СС «Галиция», уже в самом конце войны – в 76 пехотном полку, который был разбит уже во Франции. В фильтрационном лагере ему удалось замести свои следы. Только в 1952 г. за сотрудничество с фашистами во время войны трибунал Киевского военного округа приговорил его к 25 годам лишения свободы. В то время о его карательной деятельности ничего не было известно. 17 сентября 1955 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Про амнистию советских граждан, которые сотруднчали с оккупантами во время войны 1941-45», и Васюра вышел на свободу. Вернулся к себе на родну. Черкасчину. Но «мехи Господа мелют хоть медленно, но верно». Односельчане обратили внимание на то, что Васюра ведет себя чрезвычайно неадекватно во время празднования Дня Победы. Сообщили в компетентные органы. Так и вышли на следы его кровавых деяний. Во время суда было установлено, что им лично было уничтожено более 360 мирных женщин, стариков, детей. Фотографии тех, кто сжигал И одна из тех, кого сжигали...
Юляша: Вечная Память! Такое забывать нельзя! В голове не укладывается, что на Украине таких тварей героями назначают!
Марина Турсина: Вот это да. Взяла отсюда: http://kp.by/daily/24071.4/308923/ Спасшегося старика в горящей Хатыни не было Этот факт добавили к реальной истории советские идеологи. Андрей ОСМОЛОВСКИЙ — 27.03.2008 22 марта исполнилось 65 лет трагедии в Хатыни. В 1943 году 118-й полицейский батальон уничтожил деревню и 149 ее жителей. Накануне трагической даты мы встретились с писательницей Еленой Кобец-Филимоновой. Ее книги заставляют по-другому взглянуть на хатынскую трагедию. Иосиф Каминский вернулся в деревню после отъезда карателей - Еще когда в 1970 году я начала собирать материал для книги «Жаворонки над Хатынью», была удивлена, - говорит Елена КОБЕЦ-ФИЛИМОНОВА. - Жители близлежащих деревень боялись говорить о трагедии всю правду. От старшего научного сотрудника Музея истории Великой Отечественной войны Аллы Ванькевич я узнала, что Иосифа Каминского во время сожжения Хатыни в деревне не было. Того самого Каминского, который, по официальной версии, был единственным из хатынцев, кто чудом спасся из охваченного пламенем сарая. Именно он, держащий на руках убитого сына, стал прототипом скульптурной композиции «Непокоренный человек». После трагедии он поселился в соседней деревне Козыри, женился во второй раз. При встрече с ним я надеялась, что он мне расскажет правду о событиях тех дней, но жена его все время его контролировала, не давала и рта раскрыть. И все-таки кое-что он мне рассказал. Например, о том, что партизаны, придя в деревню, заставили его зарезать овцу. - Я iм нiколi не дарую за авечку! - сказал он мне. - Немцы нiчога у нас не забiралi, а партызаны забiралi! А из рассказа партизан я уже знала, что Каминский за день до пожара отпросился в лес за хворостом, чтобы осмолить овцу. Как пошел, так и не пришел. Если бы признали, что Каминский во время карательной акции не был в деревне, то пришлось бы рассказывать и о партизанах. А конфликт партизан с местными жителями советская идеология категорически отрицала. Алла Ванькевич писала о Каминском в 1993 году в «Народной газете»: - … Каминский возвратился в пылающую деревню, когда каратели уже отъезжали. Увидев бегущего человека, они послали вдогонку автоматную очередь. Раненый в руку Каминский упал. Каратели не пожелали удостовериться в его гибели, уехали. Однако, Елена Кобец-Филимонова после опроса жителей соседних деревень убеждена в том, что Каминский вернулся в Хатынь на другой день после пожара. Каратели пришли в деревню по следам партизан - Работая над темой Хатыни, я обратилась к архивным документам Института истории партии при ЦК КПБ, - продолжает писательница. - Но там меня сразу предупредили, чтобы я не писала о том, что в Хатыни были партизаны. По указанию центра партизаны не должны были останавливаться в деревнях, чтобы не подвергать опасности мирных жителей. Но они остановились в деревне и навлекли беду на Хатынь. Сначала устроили засаду на дороге, возле которой работали лесорубы из деревни Козыри. После боя немцы этих людей расстреляли. А партизаны ушли в Хатынь. По их следам в деревню и пришли каратели. В беседах со мной партизаны из бригады «Народные мстители» не отрицали, что в трагедии есть и их вина. - Из хатынцев, которых немцы жгли в сарае, выжили шесть человек, - говорит Елена Кобец-Филимонова. - Одним из них был Антон Барановский. 22 марта 1943 года ему было 12 лет. Мальчишке удалось выбежать из сарая, он был ранен в ногу. Барановский никогда не скрывал правду о событиях в Хатыни. Открыто об этом говорил, знал имена многих полицаев сжигавших людей. Но в 1969 году, спустя пять месяцев после открытия мемориального комплекса, Антон погиб при загадочных обстоятельствах. Антону Барановскому устроили вторую Хатынь, из которой он спастись уже не смог. В последний месяц своей жизни он работал в Оренбурге. Ночью барак, в котором он жил, загорелся именно со стороны его комнаты. Антон умер от удушья. СУД ДА ДЕЛО Палачу Васюре салютовали пионеры За службу фашистам начальник штаба 118-го полицейского батальона Григорий Васюра в 1952 году был осужден на 25 лет. Тогда еще не было известно о его участии в сожжении людей в Хатыни, бывшего офицера Красной Армии осудили за другие преступления. На свободу Васюра вышел уже через три года, по амнистии. А в 1986 году Васюру судили уже как хатынского палача. И приговорили к расстрелу. А до 1986-го палач припеваючи жил и работал в селе Киевской области. Числился почетный курсантом Киевского военного училища, которое закончил до войны, выступал перед пионерами, получал подарки к праздникам. В мирное время Васюра дослужился до должности заместителя директора совхоза. Построил дом себе и дочерям. В общем, был в почете. КСТАТИ Под Хатынью убили немецкого олимпийца Во время нападения партизан на немецкую колонну у деревни Козыри был убит гауптман Ханс Вельке. Он командовал одной из рот. Вельке был знаменитым спортсменом, чемпионом Олимпиады 1936 года в толкании ядра. МИСТИКА Для Хатыни число 26 - роковое В предыстории хатынской трагедии во время валки леса погибло 26 крестьян из деревни Козыри. В Хатыни всего было 26 дворов, и все 26 сгорели. Ровно через 26 лет на месте сожженной деревни поставили памятник. Ровно через 26 лет после пожара погиб Антон Барановский – последний свидетель горевший в сарае, - пишет в книге «Распятая Хатынь» Елена Кобец-Филимонова.
полная версия страницы