Форум » Опубликовано... » Стихи о войне » Ответить
Стихи о войне
Лера Григ: Питерский Романтик. Никто не забыт, и ничто не забыто, У вас седина, память бомбами взрыта, Ведь вы воевали за наших детей, За Родину мать и своих матерей. Никто не забыт, и ничто не забыто, Под флагом кричали, фашисты, вам бита, И вы, те кто выжил, под Курском, Москвой, Кто шёл до Берлина, пусть жизнь вам - покой. Колотят вас раны, кто умер, в могиле, Но мы не забудем и мы не забыли, И вечный курган, тех кто умер в боях, Кто дрался за нас, позабыв боль и страх. Никто не забыт, и ничто не забыто, 100 грамм фронтовых, и душа снова квита, Вы вспомните всех, этот день - ветеранов, Ведь вы закрывали свободою раны. Герои войны, те кто лез в амбразуры, Кто пули ловил, кто не выжил - уснули, И холм порастёт, именами покрыто, Никто не забыт, и ничто не забыто.
Люба: В этой роще березовой, В этой роще березовой, Вдалеке от страданий и бед, Где колеблется розовый Немигающий утренний свет, Где прозрачной лавиною Льются листья с высоких ветвей,-- Спой мне, иволга, песню пустынную, Песню жизни моей. Пролетев над поляною И людей увидав с высоты, Избрала деревянную Неприметную дудочку ты, Чтобы в свежести утренней, Посетив человечье жилье, Целомудренно бедной заутреней Встретить утро мое. Но ведь в жизни солдаты мы, И уже на пределах ума Содрогаются атомы, Белым вихрем взметая дома. Как безумные мельницы, Машут войны крылами вокруг. Где ж ты, иволга, леса отшельница? Что ты смолкла, мой друг? Окруженная взрывами, Над рекой, где чернеет камыш, Ты летишь над обрывами, Над руинами смерти летишь. Молчаливая странница, Ты меня провожаешь на бой, И смертельное облако тянется Над твоей головой. За великими реками Встанет солнце, и в утренней мгле С опаленными веками Припаду я, убитый, к земле. Крикнув бешеным вороном, Весь дрожа, замолчит пулемет. И тогда в моем сердце разорванном Голос твой запоет. И над рощей березовой, Над березовой рощей моей, Где лавиною розовой Льются листья с высоких ветвей, Где под каплей божественной Холодеет кусочек цветка,-- Встанет утро победы торжественной На века. 1946
Ellen: Какая интересная тема - читала, не отрываясь. Сашуля Усынина, почему ты не говорила, что пишешь стихи?! Почему я только отсюда это случайно узнала, когда наткнулась на твой замечательный стих?! Молодец, я его даже мужу вслух прочитала, чтобы больше не шутил по поводу победы Германии над нами. Ну и я тогда тоже сюда помещу стих из романа Анатолия Иванова "Вечный зов". Очень люблю это стихотворение, до мурашек просто, даже в поэме своей его использовала как эпиграф. Наверное, его тут все знают, но это не важно - здесь, я вижу, очень много известных стихотворений размещают. Владимир Фирсов РУССКИЕ ПОЛЯ. Моим ровесникам, зверски расстрелянным фашистами Лишь глаза закрою... В русском поле — Под Смоленском, Псковом и Орлом — Факелы отчаянья и боли Обдают неслыханным теплом. Пар идет от стонущих деревьев. Облака обожжены вдали. Огненным снопом Моя деревня Медленно уходит от земли. От земли, Где в неземном тумане На кроваво-пепельных снегах, Словно в бронзе, Замерли славяне. Дети, Дети плачут на руках, Жарко, Жарко. Нестерпимо жарко, Как в бреду или в кошмарном сне. Жарко. Шерсть дымится на овчарках. Жадно псы хватают пастью снег. Плачут дети. Женщины рыдают. Лишь молчат угрюмо старики И на снег неслышно оседают, Крупные раскинув кулаки. Сквозь огонь нечеловечьей злобы Легонький доносится мотив. Оседают снежные сугробы, Человечью тяжесть ощутив. Вот и все... И мир загробный тесен. Там уже не плачут, Не кричат... Пули, Как напев тирольских песен, До сих пор В моих ушах звучат. До сих пор черны мои деревья. И, хотя прошло немало лет, Нет моих ровесников в деревне, Нет ровесниц, И деревни нет. Я стою один над снежным полем, Чудом уцелевший в том огне. Я давно неизлечимо болен Памятью О проклятой войне... Время, время! Как течешь ты быстро, Словно ливень с вечной высоты. В Мюнхене Иль в Гамбурге Нацисты Носят, как при Гитлере, кресты. Говорят о будущих сраженьях И давно не прячут от людей — На крестах — пожаров отраженье, Кровь невинных женщин и детей. Для убийц все так же Солнце светит, Так же речка в тростниках бежит, У детей убийц Родятся дети, Ну а детям мир принадлежит. Мир — с его тропинками лесными, С тишиной и с песней соловья, С облаками белыми, сквозными, С синью незабудок у ручья. Им принадлежат огни заката С ветерком, что мирно прошуршал... Так моим ровесникам когда-то Этот светлый мир принадлежал! Им принадлежали Океаны Луговых и перелесных трав. Спят они в могилах безымянных, Мир цветов и радуг не познав. Сколько их, Убитых по программе Ненависти к Родине моей, — Девочек, Не ставших матерями, Не родивших миру сыновей. Пепелища поросли лесами... Под Смоленском, Псковом и Орлом Мальчики, Не ставшие отцами, Четверть века спят могильным сном. Их могилы не всегда укажут, Потому-то сердцу тяжело. Никакая перепись не скажет, Сколько русских нынче быть могло!.. Лишь глаза закрою... В русском поле — Под Смоленском, Псковом и Орлом — Факелы отчаянья и боли Обдают неслыханным теплом. Тает снег в унылом редколесье. И, хотя леса давно молчат, Пули, Как напев тирольских песен, До сих пор В моих ушах звучат.
Лола: Замечательное стихотворение! Эллен, а тут же есть даже тема с Сашулиными стихами...
Ellen: Спасибо, Лола! Просто руки не доходят все и сразу посмотреть. Тут надо целыми днями зависать, чтобы все заметить и увидеть.
Алена: Я очень люблю Юнну Мориц. Вот одно из ее стихотворений: ПОСЛЕ ВОЙНЫ В развалинах мерцает огонек, Там кто-то жив, зажав огонь зубами, И нет войны, и мы идем из бани, И мир пригож, и путь мой так далек!.. И пахнет от меня за три версты Живым куском хозяйственного мыла, И чистая над нами реет сила - Фланель чиста и волосы чисты! И я одета в чистый балахон, И рядом с чистой матерью ступаю, И на ходу почти что засыпаю, И звон трамвая серебрит мой сон. И серебрится банный узелок С тряпьем. И серебрится мирозданье, И нет войны, и мы идем из бани, Мне восемь лет, и путь мой так далек!.. И мы в трамвай не сядем ни за что - Ведь после бани мы опять не вшивы! И мир пригож, и все на свете живы, И проживут теперь уж лет по сто! И мир пригож, и путь мой так далек, И бедным быть - для жизни не опасно, И, Господи, как страшно и прекрасно В развалинах мерцает огонек.
Дарья: Война 1. "...22 июня..." Стою… И горизонт волнист И разукрашен в попугая. Минута, десять – и такая Ветрянка выцветит карниз! А ночь скукожена и вниз Тугими каплями сбегает… И воздух свежестью перчён, И, раздирая, лезет в глотку. Рассвет, внезапный и короткий, Идет на убыль, и ещё – Июнь. И небо горячо, Как дно чугунной сковородки. И в утро вылита река, И окаёмка незаметна. Картонка пачки сигаретной, Расстрелянные облака… Но это после, а пока – Стою и щурюсь против света. 2. "...по разным данным от 6,8 млн. военнослужащих убитыми, и 4,4 млн. попавшими в плен и пропавшими без вести..." Мы останемся тут, в заметённой громаде берёзовой. Распластавшись, обняв, как любимых, взъерошенный снег. А деревья растут высоко над годами и грозами! И под тяжестью нашей лесные закаты красней. Натворила война, раскидала по камушкам крепости. Но видней в довоенных альбомах курносый анфас… Не горюйте по нам – мы навечно пропавшие без вести. И запомните нас молодыми. Запомните нас. 3. "...ею оказалась московская школьница Зоя Космодемьянская..." И снова весна… Мне бы жить как все, Но в горле саднит от боли: Что эта девочка – на войне, А я уже старше вдвое. Ох, эта весна! Что же делать с ней, Измученной, в землю врытой? Останется девочка на войне, И буквами – на граните. Сквозь годы безлюдья и тишины, Сквозь почести и парады Девочка просит: не надо войны, Совсем никакой не надо… 4. "...и грохочет над полночью..." Сквозь года, сквозь эпохи я чую вину. Я прошу, отпустите меня на войну! В этот дым, в этот грохот, в разливы огня, В раскаленные дни отпустите меня! Где кулак, точно губы молчащие сжат, Где крестами совсем молодые лежат, И от крови трава – будто ржавая медь. Дайте мне за кого-то из них умереть! Небо давит на плечи, и страшен зенит. Вверх рвануться и телом своим заслонить Всех погибших в бою, всех умерших в плену! Я прошу, отпустите меня на войну! Май горячим рассветом стоит впереди. Дайте выдохнуть! Вырвать тоску из груди! Как безоблачно небо, как книги немы... Я прошу, отпустите меня из войны.
Алена: Дашка, молодчага! Знаю-знаю, кто автор!
Дарья: Алена пишет: Знаю-знаю, кто автор! Ага. Дописала наконец-то!
Алена: Дайте вновь оказаться В сорок первом году, — Я с фашистами драться В ополченье пойду. Всё, что издавна мучит, Повторю я опять. Необучен — обучат, Близорук — наплевать! Всё отдам, что имею, От беды не сбегу, И под пули сумею, И без хлеба смогу, Мне там больше не выжить, Не та полоса. Мне бы только услышать Друзей голоса. http://www.vilner.net/nikitiny/pesni.html
Люба: Расул Гамзатов НАС ДВАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ От неизвестных и до знаменитых, Сразить которых годы не вольны, Нас двадцать миллионов незабытых — Убитых, не вернувшихся с войны. Нет, не исчезли мы в кромешном дыме, Где путь, как на вершину, был не прям. Ещё мы женам снимся молодыми, И мальчиками снимся матерям. А в День Победы сходим с пьедесталов, И в окнах свет покуда не погас, Мы все от рядовых до генералов Находимся незримо среди вас. Есть у войны печальный день начальный, А в этот день вы радостью пьяны. Бьёт колокол над нами поминальный, И гул венчальный льётся с вышины. Мы не забылись вековыми снами, И всякий раз у Вечного огня Вам долг велит советоваться с нами, Как бы в раздумье головы клоня. И пусть не покидает вас забота Знать волю не вернувшихся с войны, Когда вы отличаете кого-то Иль снова не прощаете вины. Всё то, что мы в окопах защищали Иль возвращали, кинувшись в прорыв, Беречь и защищать вам завещали, Единственные жизни положив. Как на медалях, после нас отлитых, Мы все перед Отечеством равны Нас двадцать миллионов незабытых — Убитых, не вернувшихся с войны. Где в облаках зияет шрам наскальный, В любом часу от солнца до луны Бьёт колокол над нами поминальный И гул венчальный льётся с вышины. И хоть списали нас военкоматы, Но недругу придётся взять в расчёт, Что в бой пойдут и мёртвые солдаты, Когда живых тревога призовёт. Будь отвратима, адова година. Но мы готовы на передовой, Воскреснув, все погибнуть до едина, Чтоб не погиб там ни один живой. И вы должны, о многом беспокоясь, Пред злом ни шагу не подавшись вспять, На нашу незапятнанную совесть Достойное равнение держать. Живите долго, праведно живите, Стремясь весь мир к собратству сопричесть, И никакой из наций не хулите, Храня в зените собственную честь. Каких имён нет на могильных плитах, Их всех племён оставили сыны. Нас двадцать миллионов незабытых — Убитых, не вернувшихся с войны. Падучих звёзд мерцает зов сигнальный, А ветки ив плакучих склонены. Бьёт колокол над нами поминальный, И гул венчальный льётся с вышины.
Дарья: Алексеq Прасолов РУБИНОВЫЙ ПЕРСТЕНЬ В чёрном зёве печном Красногривые кони. Над огнём – Обожжённые стужей ладони. Въелся в синюю мякоть Рубиновый перстень – То ли краденый он, То ль подарок невестин. Угловатый орёл Над нагрудным карманом Держит свастику в лапах, Как участь Германии. А на выгоне Матерью простоволосой Над повешенной девушкой Вьюга голосит. Эта виселица С безответною жертвой В слове «Гитлер» Казалась мне буквою первой. А на грейдере Мелом белённые «тигры» Давят лапами Снежные русские вихри. Новогоднюю ночь Полосуют ракеты. К небу с фляжками Пьяные руки воздеты. В жаркой школе – Банкет. Господа офицеры В жёлтый череп скелета В учительской целят. В холодящих глазницах, В злорадном оскале, Может, будущий день свой Они увидали?.. Их веселье Штандарт осеняет с флагштока. Сорок третий идёт Дальним гулом с востока. У печи, На поленья уставясь незряче, Трезвый немец Сурово украдкою плачет. И чтоб русский мальчишка Тех слёз не заметил, За дровами опять Выгоняет на ветер. Непонятно мальчишке: Что всё это значит? Немец сыт и силён – Отчего же он плачет?.. А неделю спустя В переполненном доме Спали впокат бойцы На весёлой соломе. От сапог и колёс Гром и скрип по округе. Из-под снега чернели Немецкие руки. Из страны непокорной, С изломистых улиц К овдовевшей Германии Страшно тянулись. И горел на одной Возле школы, На въезде, Сгустком крови бесславной Рубиновый перстень. 1963
Алексей: Марк ШЕХТЕР (1911-1963) БАЛЛАДА Вывели… Грязный, молчащий, хмурый, Страшно расстаться с поганой шкурой. В рваной болотной чужой шинели, Передвигается еле-еле. А позади, отступя немного, Наш отделенный шагает строго, Тоже Иван, иль Василий, может, Только вглядитесь: ничуть не схожи… Лес приближался. На перекрестке Свечками вспыхнули две березки. Наш отделенный сказал: - Довольно! – Тот, будто плетью хлестнули больно, Рухнул бревном, закричал: - Не надо!.. - Эхо откликнулось: - Ада!.. Ада!.. – И над полянкой лесной – из дула Рыжая грива огня мелькнула. 1943
Дряннов: Немного про "альтернативную историю войны" (что могло быть, если бы немцы победили...) Андрей Орлов "День победы" Вход в метро с готической литерой, как мне нравится все московское! Я стою на площади Гитлера, (это бывшая Маяковская) А ко мне , как шарик от дилера, по рулетке весело пущенный, ты бежишь от площади Шиллера, (это бывшая площадь Пушкина) Мы сначала пойдем обедать, там где был "Пекин", в "Луизитанию", а потом махнем в парк Победы, (там, где памятник Мать-Германии). Мы с тобой не виделись долго, этот день для тебя награда, для простой девчоночки с Волги, из далекого Гиммлерграда От вина и любви хмелея, мы припомним жаркие ночи, вспомним Адлер и Шварце Зее, Зотчиштадт (ну, который Сочи). А потом загрустит красавица, слышал новости?просто мрак! почему то тебе не верится что на Штаты напал Ирак. Что в Саудовском небе чистом, самолеты в дома влетают, что еврейские террористы дискотеки опять взрывают. Объяснить я тебе попробую, что история-дело тонкое, что сейчас бы этой дорогою, мог бы русский гулять с девчонкой. Если бы тогда , в сорок первом, там, где памятник мы видали, у танкистов бы сдали нервы, и они бы Москву не взяли! Здесь Тверская тогда была бы, снег по пояс, следы салазок, мужики в зипунах и бабы... ты прошепчешь: не надо сказок! Слава Богу, что этого нет и никогда не было...
Дарья: Дряннов пишет: Немного про "альтернативную историю войны" (что могло быть, если бы немцы победили...) А я всё ждала, когда же ты его тут выложишь? Уже сама собиралась, да так и не собралась!
Дарья: Дряннов пишет: А потом загрустит красавица, слышал новости?просто мрак! почему то тебе не верится что на Штаты напал Ирак. А тут разве так? Разве не "нравится"?
Дряннов: Дарья пишет: А тут разве так? Разве не "нравится"? Есть два варианта - "нравится" звучит в песне, "верится" -написано в тексте
Алексей: Думаю, что это стихотворение слишком идеализирует положение. Реальность была бы много хуже. Вспомним план ОСТ.
Дряннов: Алексей пишет: Думаю, что это стихотворение слишком идеализирует положение. Реальность была бы много хуже. Вспомним план ОСТ. Так это стихотворение написано от лица НЕМЦА. Для РУССКИХ реальность была другой...Именно по плану ОСТ
Дряннов: ТЫ БУДЕШЬ ВЫТЬ, ГЕРМАНИЯ Если ты встретился с бешеным псом, В пса стреляют. Если змея заползла в твой дом. Гадину убивают. С немцем кровавым как быть, с врагом? Люди русские знают! Штыком его, заразу, Да так, чтоб заорал! Чтоб вывалился сразу Тот хлеб, что он сожрал. Всех. Белобрысых, и черных, и рыжих, Толстых и тонких - всех истребим. Смертью грозишь нам, поганец! Умри же! Пуля просвищет. И меньше одним! Узнай, что значит русский гнев. Мы не Париж, не Дания. И, вся от страха побелев, Ты будешь выть, Германия. Ты будешь в горе косы рвать, Метаться на ветру, И немки подлые рожать Не смогут немчуру. Пройдем великою грозой. Дыхнем дыханием зимы. И над немецкою слезой Смеяться будем мы. Будь им земля могилой! Край мой не покорить! Дай нам, о, Родина, силы Бить! Бить! Бить! ("Ты будешь выть, Германия!", Б.Лихарев, 1941 г.)
Калганов Александр: Может это и оправдано в бою, но после боя - это мерзко. Будь проклята война... "... чужая тётка - стерва она..."
полная версия страницы